Военная история пиллау. Таинственная узкоколейка на вислинской косе Карты боев на балтийской косе

17 мая 1945 года погиб во время тренировочного полета Дважды Герой Советского Союза, лётчик-штурмовик 285/58 гвардейского штурмового авиационного полка 228/2 гвардейской штурмовой авиационной дивизии 16-й воздушной армии Виктор Максимович Голубев.

Она продолжалась 103 дня и была самой длительной операцией последнего года войны (Солдатский храм: http://vk.com/wall-98877741_726)
В Москве в честь взятия города был дан салют из двадцати залпов - причем, как свидетельствуют факты, к этому моменту еще продолжались бои в цитадели - шведской крепости Пиллау, заложенной в 17 веке по приказу короля Густава II Адольфа.
Этот последний опорный пункт Восточной Пруссии гитлеровцы защищали с особым упорством. Шесть дней шли непрерывные бои за эту морскую крепость. И только к исходу 25 апреля гвардейцы 11 армии прорвали все укрепленные рубежи обороны, уничтожили основные силы врага и овладели крепостью. В завершающих боях обе стороны несли большие потери. Здесь, на подступах к Пиллау, погиб отважный командир 16-го гвардейского корпуса 11-й гвардейской армии Герой Советского Союза гвардии генерал-майор С. С. Гурьев. Позднее в честь героя город Нойхаузен был переименован в Гурьевск (см. Солдатский храм http://vk.com/wall-98877741_500)
Крепость пала, но бои на косе Фрише Нерунг продолжались. Уцелевшие войска, объединившись с группировкой из Бальги, медленно отступали в глубь косы, ведя ожесточенные бои. Капитулировали они лишь 8 мая 1945 года, одновременно с капитуляцией фашистской Германии.
Почему же так велики были масштабы Пилаусской операции, и почему такое значение придавалось этому сражению?
Рассказывает вице-адмирал Виктор Литвинов: "Пиллауский полуостров совсем небольшой - 15 километров в длину, а в ширину около полукилометра в районе Заставы и до пяти километров в районе города. Где собственно и расположился Балтийск. И на этом небольшом участке было сосредоточено свыше 40 тысяч гитлеровцев. Это, считайте, половина армии! Прибавьте к этой цифре еще группировку на Косе, которая насчитывала 35 тысяч немецких солдат. По сути, на полуострове сосредоточилась целая армия. Правда, состояла она из разбитых, наполовину обескровленных стрелковых и танковых дивизий, различных артиллерийских бригад и, конечно же, войск средств обеспечения гитлеровцев.
Только что закончилась битва за Кенигсберг, который находится в пятидесяти километрах от Пиллау.
9 апреля Москва салютовала участникам и победителям штурма Кенигсберга. Но перед командованием тут же была поставлена следующая задача - взятие Пиллау. Нужно сказать, что гитлеровцы до начала Восточно-прусской операции уже находились в агонии между нашими фронтами. Они спешно покидали полуостров и отправляли сотни тысяч беженцев, предприятия, технику. К примеру, в январе вместе с беженцами из Пиллау вышло 100 кораблей. А в феврале 45-го года - уже 250. И вот только за эти два месяца фашисты вывезли отсюда свыше пятисот тысяч беженцев, не считая сотен тысяч раненых гитлеровцев. Было вывезено и оборудование крупных промышленных предприятий. Массовый исход продолжался еще и в марте. Железная дорога, соединяющая Кенигсберг и Пиллау, была постоянно загружена эшелонами. Последний эшелон шел по ней 4 апреля 45-го года. До 9 апреля - штурма Кенигсберга, фашисты умудрились отправить еще серию груженых эшелонов.
Но вернемся к штурму Пиллау. Вначале командующий 3-им Белорусским фронтом маршал А. Василевский поставил эту задачу перед командующим 2-й гвардейской армией генералом П. Чанчибадзе. Сразу после взятия Кенигсберга 2-ая гвардейская начала наступление на Пиллау. Это были ожесточенные бои. Гитлеровцы сопротивлялись отчаянно. К 16 апреля гвардейцы продвинулась до Фишхаузена (Приморск). И здесь бои были жестокими и беспощадными. И все же 17 апреля Фишхаузен пал. Маршалу Василевскому постоянно докладывали о состоянии 2-ой гвардейской армии. За шесть суток тяжелейших боев она была почти обескровлена. В это же время Александр Михайлович Василевский получает команду из Москвы о кратчайших сроках взятия Пиллау. Он понимал, что 2-ая гвардейская должна быть заменена свежими силами. И тогда маршал ставит задачу перед генералом К.Н. Галицким. Вторую гвардейскую заменяет 11-ая армия. Кузьма Никитович лично выступал перед войсками, разъясняя суть предстоящего штурма.
20 апреля в 11.00 войска 11-ой гвардейской перешли в наступление. Когда войска идут на штурм, то должны превосходить силы противника. И поэтому если мы говорим, что немецкая группировка состояла из более чем сорока тысяч солдат, то можете себе представить, какое количество должно было быть в 11-ой гвардейской армии! Да, она была усилена и артиллерийскими, и танковыми дивизиями. И, конечно, особую задачу получили воздушные силы. С 9 по 25 апреля советские летчики совершили свыше 2000 самолетовылетов. За все время полетов бомбардировщики сбросили на пиллауский полуостров около трехсот бомб, а штурмовая авиация - около тысячи.
А какое участие балтийский флот принимал в сражении? Балтийское море было перегружено минами. 72 тысячи советских и немецких мин было выставлено под водой. А в конце войны мины установили и англичане. Крупным судам было невозможно в короткие сроки пройти от Кронштадта до Пиллау. Поэтому Балтийский флот использовал бригады торпедных катеров, бронекатера, сторожевые катера. И это с учетом того, что часть Латвии еще была занята фашистами - так называемый «Курляндский мешок!» Как же прорвались малые силы Балтийского флота в Гданьский залив, к Пиллау?
В основном, по железной дороге. Таким образом, в штурме приняло участие более сотни малых катеров. На внешнем рейде, когда фашисты продолжали эвакуировать людей и технику, малые катера потопили двадцать три транспорта, тринадцать сторожевых кораблей, 14 барж и тральщиков. Другими словами, Балтийский флот активно действовал и готовился к десантным операциям. Впоследствии мы увидим, что после взятия Пиллау была проведена крупная десантная операция с использованием торпедных катеров, как десантно-высадочных средств, в том числе и для огневой поддержки десанта при высадке на Фрише-Нерунг.
В 11 часов утра 20 апреля войска начали наступление на передовые фашистские позиции. Нужно представить, насколько тщательно гитлеровцы подготовили оборонительные рубежи. Их было шесть, а первый располагался чуть севернее Заставы, на перешейке.
Укрепления были построены по последнему слову техники и инженерной мысли. Представьте себе противотанковые рвы шириной до 4-6 метров и глубиной до трех метров. Как правило, впереди и позади них стояли противотанковые надолбы, а за ними несколько линий траншей полного профиля. На каждые сто метров - по нескольку дотов, дзотов, пулеметных гнезд и врытые в землю танки класса "Пантера". В этом районе у немецкой группировки насчитывалось около ста таких танков. И все-таки мы одолели этот первый рубеж уже 20 апреля! А 21-го - двинулись на второй оборонительный гитлеровский рубеж. Он был выстроен в районе нынешнего поселка Павлово. И его взяли, не смотря на то, что на пути были установлены проволочные заграждения и траншеи полного профиля.
Третья линия гитлеровской обороны в районе Нойхойзер (пос. Мечниково) была самой укрепленной. Здесь противотанковые рвы были еще шире и глубже: шириной 8 и глубиной 4 метра. Две лини уже пройденных нами полнопрофильных траншей с блиндажами, дотами и дзотами. Именно на третьем рубеже бои приняли затяжной характер. И все же 24 апреля 11-ая гвардейская взяла и этот рубеж!
Но оставались еще три. Если мы представим Стеллу, что на въезде в Балтийск, так вот, чуть севернее нее шла четвертая, а южнее - пятая, и уже в самом городе - шестая линии обороны. В самом же Пиллау каждый дом представлял, по сути, малую крепость. На первых этажах разместились пулеметные гнезда, а в некоторых строениях, в проломах стен были установлены дальнобойные мощные орудия. За каждый дом, без преувеличения, шел жесткий бой.
Каждый из дивизии: от рядового до командира понимали, что недалек день победы, но шли в бой, также понимая, что могут не вернуться. Шли, осознавая, что именно от этого штурма, а гитлеровцы в агонии сопротивлялись особенно ожесточенно, зависит общая победа. 25 апреля Пиллау был полностью освобожден от гитлеровцев. Остатки немцев укрепились в цитадели (Шведская крепость). Только она оставалась пока не взятой гвардейцами. Крепость была очень хорошо укреплена: баррикады и лабиринты внутри бастионов, - все было подготовлено к длительной обороне. На все предложения советского командования сдаться, фашисты отвечали огнем.
Генералиссимус И. Сталин постановил, что к 25 апреля Пиллау должен быть взят, и уже отдал приказ о салюте в Москве.
Войска 1-ой стрелковой дивизии под командованием Героя Советского Союза, генерала П.Ф. Толстикова штурмовали крепость в Пиллау. Для подготовки решающего штурма дивизии были отведены считанные часы. Связки хвороста перевязывали веревками и прутьями - строили плотики. В ход шли все подручные средства. В это время наша авиация нанесла несколько бомбовых ударов, точечных, непосредственно по крепости. Но фашисты не сдавались. В полночь начали штурм крепости. Наконец, передовые отряды ворвались внутрь и проникли в лабиринты крепости. Завязалась рукопашная. И 26 апреля в два часа тридцать минут ночи над крепостью взвилось красное знамя. Крепость пала.
Незначительная часть гитлеровцев успела форсировать морской канал и присоединиться к группировке на Косе. В результате боев за Пиллау несколько тысяч немецких солдат было уничтожено, остальные сдались в плен.
Каждый год мы с вами возлагаем цветы и склоняем головы перед братской могилой у крепости. Под мраморными плитами лежат 517 советских воинов. 55 участников штурма Пиллау были удостоены высокого звания Героя Советского Союза. Из них четверо - захоронены здесь. Это минометчик Л. Некрасов - командир минометной роты, старшина роты - пехотинец С. Дадаев. Это летчики Поляков и Тарасевич.
Вторая братская могила, в которой захоронены сотни советских солдат - в Камстигале, несколько десятков воинов упокоены в братской могиле на Косе. Недостаточно слов "мужество", "отвага", "смелость", чтобы передать любовь к родной земле, энергию и ненависть к фашизму, которыми были наполнены сердца наших прадедов, дедов и отцов, сражавшихся на этой земле и отстоявших нашу с вами свободу.
После взятия Пиллау 148 частей и подразделений были награждены правительственными наградами. А чтобы вы, уважаемый читатель, представили истинный и беспрецедентный масштаб Пиллауской операции, сравните. За взятие Кенигсберга было представлено к наградам 150 частей; за взятие Будапешта - 53; за штурм Вены - 84 воинских части.
Спустя время после взятия Пиллау, считалось, что в штурме полегло, не считая моряков и летчиков, 1300 солдат и офицеров Советской армии. Однако поисковая деятельность, проведенная после окончания войны, показала, что это далеко неточная цифра. Сегодня достоверно известно, что на земле Пиллауского полуострова погибло 2 300 воинов, а ранено девять тысяч. А, что значит, - ранено? Ведь сотни и тысячи умерли от тяжелейших ран в полевых медсанбатах и госпиталях!".
Такова цена взятия Пиллау, которую заплатили наши прадеды, деды и отцы на этой земле.
В июле 2016 года крепости Пиллау исполнится 390 лет. До сих пор на стенах крепости встречаются надписи на немецком языке, а подземные ходы, замурованные много лет назад, хранят тайны (заметка о крепости http://vk.com/wall10022051_2683, С. Л.)
Министр обороны Сергей Шойгу 28 марта посетил город Балтийск и крепость и постановил создать на территории крепости музейно-исторический комплекс Вооруженных Сил Российской Федерации.

Использованы материалы газеты "Балтийские ведомости"; сайт "Балтийск-Пиллау".

Светлана Ляхова, "Солдатский храм" (

Из сообщения Советского Информбюро. Оперативная сводка за 25 апреля :
«Войска 1-го БЕЛОРУССКОГО фронта перерезали все пути, идущие из БЕРЛИНА на запад, и 25 апреля соединились северо-западнее ПОТСДАМА с войсками 1-го УКРАИНСКОГО фронта, завершив, таким образом, полное окружение БЕРЛИНА. На других участках фронта — бои местного значения и поиски разведчиков».

14.1. Военная ситуация перед десантом на косу Фрише-Нерунг

На протяжении столетий о косе Фрише-Нерунг (ныне — Балтийская и Вислинская коса) было известно в самых отдаленных уголках Европы не меньше, чем о ее природной сестре — Куршской косе. Множество исторических имен: Нерей, Нериа, Нердиа, Нерге,— в конечном счете, означали часть суши, то появлявшейся среди волн, то исчезавшей в них. Здесь проходил самый короткий почтовый путь, связывавший Берлин со столицей Российской империи — Санкт-Петербургом. Когда-то по косе проскакал всадник — гонец Петра Великого , известивший монархов Европы о Полтавской победе, а позже прошли полки Елизаветы Петровны и Александра I . Охотничьи и рыбацкие угодья, изобилие грибов и ягод, узкие песчаные пляжи и высокие дюны, сплошь покрытые хвойным лесом и кустарником,— все это придало Фрише-Нерунгу особый и неповторимый вид.

Наши солдаты перед боем

Отсюда началось гитлеровское вторжение в Польшу, а пять лет спустя здесь погиб неизвестный немецкий солдат, носивший в своем ранце чарку из снарядной гильзы с именами завоеванных им российских городов и селений. Последняя надпись была сделана им в пригороде Ленинграда — знаменитом Петергофе.

По докладу армейской разведки, южную часть косы обороняли остатки Данцигской группировки противника, среднюю часть — немецкие части, разбитые юго-западнее Кенигсберга. В северной части косы находились все те, кому удалось покинуть Пиллау: всего немногим более 32 тысяч солдат и офицеров, с оружием, запасами продовольствия и снаряжения. Когда в донесениях упоминалось о частях Вермахта на Фрише-Нерунге, скорее всего речь шла о вновь сформированных соединениях. В их числе была 14-я пехотная дивизия, состоявшая из уроженцев Саксонии, которые прошли дорогами Польши, Франции, Советского Союза. После поражения под Витебском и Хайлигенбайлем дивизия пополнила свои ряды солдатами, каждый четвертый из них был моложе двадцати лет. Они получали в сутки 400 граммов хлеба, суп из конины, несколько десятков граммов консервов и мармелада.

После того как в моторизованной дивизии «Великая Германия» остался единственный «тигр», она прекратила свое существование. Немецкие солдаты большими группами, под видом больных и раненых, покидали позиции и толпились у свайных пристаней, боясь попасть в руки полиции, жандармерии и «СС», охранявших перекрестки дорог, населенные пункты, склады и участки побережья, где по приказу генерала Заукена были подорваны все шлюпки, лодки и катера. Отмечались случаи, когда немецкие зенитчики не открывали огонь по самолетам, чтобы избежать бомбежек советской авиации.

«Здесь, на косе, начались дни непередаваемого кошмара. Вся коса была забита колоннами беженцев, которые переправились сюда из Пиллау, Бальги и Гданьска, найдя здесь свое последнее убежище»,— писал очевидец этих событий. Вместе с ними были тысячи военнопленных Красной Армии, ее союзников, большое количество граждан, угнанных в Восточную Пруссию из всех уголков Европы.

Надеясь остановить наступление советских войск, немецкое командование непрерывно создавало и совершенствовало оборону косы. И Галицкий знал, как трудно будет сломить сопротивление противника на местности, едва ли не со всех сторон окруженной водой: Балтийским морем, проливом и заливом, устьем больших рек, а также густой сетью мелких каналов, весенний разлив которых вызывал затопление равнинной части косы. На стороне 11-й гвардейской армии был перевес в танках и в артиллерии, однако это не играло особой роли, так как в самой широкой части Фрише-Нерунга могли наступать не более двух дивизий, а узкая часть исключала обход немцев с флангов.

Состав 11-й гвардейской армии на 25.04.45 г .
Всего: 38.223 человека. Из них на косу Фрише-Нерунг в составе четырех дивизий было направлено 18.223 человека. Средняя укомплектованность дивизий — 4.200 человек, пулеметов — 1.633, танков — 36, САУ — 118, орудий — 662, минометов — 6.608 (в т.ч. PC — 154).

14.2. Начало десанта на косу

Вечером 25 апреля командир 17-го гвардейского стрелкового полка обратился к офицерам 3-го стрелкового батальона: «Нам, гвардейцам Суворовского полка, командование доверило форсировать Морской пролив. Нас поддержат сотни орудий и пулеметов. Я уверен, что вы выполните эту задачу с честью». В развалинах Морской гавани гвардии подполковник А.И. Банкузов нанес участок высадки десанта на карту командира батальона гвардии майора А.В. Дорофеева . После мощной артиллерийской и авиационной подготовки части 5-й гвардейской стрелковой дивизии приступили к форсированию канала.

Автомобили-амфибии

За обвалившейся стеной кирпичного здания стояли автомобили-амфибии, полученные от американских союзников незадолго до начала операции. Водители освоили их за трое суток, сначала на суше, потом на мелководье у курортного городка Кранц. Стальной корпус амфибии был слабой защитой от пуль и снарядных осколков, да и скорость движения по воде (шесть-семь километров в час) не могла обеспечить внезапность операции. После того как в машины сели разведчики, бойцы стрелковой роты, минометного и противотанкового взводов, амфибии прямо с пологого берега плюхнулись в воду и, вздрогнув на зыбкой волне, приглушенно тарахтя моторами, стали уходить в смоляную бездну залива.

Амфибии переправляются через пролив

Амфибии переправляются на косу

Немцы, обнаружив переправу, вели по ней беглый огонь с кораблей, стоявших на морском рейде, и с дамбы Кенигсбергского канала. И хотя до места высадки было еще далеко, на амфибиях появились раненые. Несмотря на потерю крови, продолжил огненный рейс гвардии красноармеец Музыченко . Огромное количество пробоин получила машина гвардии красноармейца Буффалова , а сам он был дважды ранен. От прямого попадания снаряда вместе с амфибией погиб и ее водитель — гвардии красноармеец Гуляев . Водитель головной машины гвардии старший лейтенант Корнилов после высадки разведчиков вернулся в Морскую гавань, где его, потерявшего сознание, вынули из пробитой осколками кабины.

Переправа через пролив Фрише-Гафф

14.3. Бои при высадке десанта

Подготовка к десанту

Уже у берега батальон был встречен огнем из немецких траншей. Одна из амфибий наткнулась на подводные сваи, гвардии рядовой М.И. Балясов первым бросился в холодную воду и огнем из автомата прикрыл своих товарищей. Когда за этот подвиг его представили к званию Героя Советского Союза, то вспомнили, что до войны он стоял на учете в милиции Сталинской области. В конце концов выход нашелся. Командование предложило отчаянному бойцу взять фамилию погибшего друга Гаврилова , и он согласился, не задумываясь, что этот выбор в корне изменит его жизнь. Правда, дома ему пришлось доказывать, что свои награды, в том числе и «золотую звезду», заслужил на передовой, а не украл и не снял с убитого товарища.

Ну а в тот апрельский вечер 1945 года промокшие до нитки бойцы захватили прибрежную траншею, выкатили на берег пушку и поставили минометы. Приведенные пленные сообщили, что вблизи значительных сил противника нет, но в форту, севернее Нойтифа (ныне — пос. Коса) — большой гарнизон и много раненых. Гвардейцы заняли несколько зданий и фабричный цех, а когда они вышли к аэродрому, один из самолетов-амфибий поднялся над водой и, оставляя за собой шлейф дыма, ушел на бреющем полете в сторону залива. Через час весь населенный пункт находился в руках десантников. Было неясно — что делать дальше? В лесу слышался шум танковых моторов, не хватало патронов к автоматам, ничего не было известно о судьбе разведроты, не появлялся и второй эшелон десанта, прервалась радиосвязь с командиром полка. В сложной обстановке комбат решил оборонять плацдарм до последней возможности. На втором этаже фабрики оборудовали наблюдательный пункт и огневые точки. В каменном подвале бойцы обнаружили заправленные чистым бельем двухэтажные кровати. Очевидно, здесь отдыхала крупная часть. В отдельной комнате стояли пирамиды из крупнокалиберных спаренных пулеметов, рядом — патроны к ним. Попробовали стрелять — «заедает». Было решено послать за специалистами к пленным немцам. В какие-то полчаса десантники изучили трофейное оружие. Им они отбили одну за другой атаки немецкой пехоты.

Десант на косу

Артиллерия противника подожгла верхний этаж здания, где укрывались десантники. Ожесточенная перестрелка вспыхнула и в подвале, куда подземным ходом пробрались солдаты противника. Их расстреляли из автоматов и забросали гранатами. Тяжелый бой шел и вокруг летных ангаров, освещенных гигантским факелом взорванного гидросамолета. Прокладывая кабель связи между огромными распахнутыми воротами, сержант Е.И. Аристов увидел, как по бетонным плитам, на небольшом расстоянии друг от друга, прямо на них двигались немецкие танки. С каждым мгновением они становились все ближе. Рядом с ними можно было различить фигуры бегущих пехотинцев. «Танковая атака. Огонь на ангары!» — закричал в телефонную трубку Аристов , укрывшись за кирпичной стеной от падавших рядом с ним своих и чужих снарядов. Он бил в окно из автомата по мелькавшей за танками пехоте, а затем бежал исправлять повреждения на линии, чтобы снова вызывать огонь батарей на себя. За этот подвиг ему присвоили звание Героя Советского Союза.

Во время короткой передышки прибыли остатки разведроты, понесшей на берегу канала большие потери. Немцы сбросили разведчиков в воду, и они с большим трудом пробились к своим. Отразить немецкие атаки помог батальонный резерв, доставленный из Пиллау. Десантники держали фронт в сотню-другую метров,
а за их спинами плескалась балтийская волна. При отражении четвертой атаки гвардии капитан А.А. Панарин бросился на помощь гвардии сержанту Н.Н. Демину , единственному, кто остался в живых из расчета противотанковой пушки. Пятью выстрелами Панарин подбил немецкие самоходки и был смертельно ранен. Дважды раненный старшина С.П. Дадаев во главе взвода солдат внезапно атаковал противника и, заняв еще три здания, расширил плацдарм. Третье ранение оказалось для него смертельным.

Командир взвода младший лейтенант М.А. Лазарев не отходил от станкового пулемета, пока не лишился сознания от потери крови. Тяжелораненые бойцы не прятались в укрытия, а набивали в траншеях пулеметные ленты.

Батальон Дорофеева захватил несколько сотен пленных (среди них был подполковник немецкого генерального штаба) и затем, наступая вдоль косы, соединился с десантом морской пехоты в местечке, которое еще со времени наполеоновских войн носило имя «Русский лагерь».

14.4. Первые успехи десанта на косу

Переправа на косу

Следом за первым рейсом «амфибий» были переправлены и другие батальоны
5-й гвардейской стрелковой дивизии. К утру на десантной барже через залив перевезли и артиллерию. Командир дивизии генерал Г.Б. Петерс , минуя командующего армией, доложил о своем успехе маршалу Василевскому . Одетый в бурку — подарок жителей освобожденного им города Карачаевска, Петерс руководил боем в темноте, когда противники, уже не видя друг друга, стреляли на звуки голосов. Стоя у танка, комдив подозвал к себе сержанта И.М. Рожина : «Сынок, кто тебе приказал вперед идти?». Увидев испуганное лицо молодого командира роты, восемнадцатилетний сержант ответил: «Противник отступает, мы наступаем». — «Молодец! — произнес генерал. — Сажай на танки свой взвод и иди вперед... — А это что за шиш московский? — обратился он к солдату, одетому в брюки с лампасами. — Нравятся брюки — отпори лампасы». Солдат тут же разделся: «Здесь не разрешают носить, так поеду в них домой после войны».

Переправа на косу

Из досье :
Сформированная на Алтае в 1939 году как 107-я стрелковая дивизия (один из ее полков до начала войны был объявлен лучшим полком Красной Армии), она особо отличилась в боях под Ельней, где ей в числе первых присвоили звание
5-й гвардейской стрелковой дивизии . За участие в контрнаступлении под Москвой дивизия была награждена орденом Красного Знамени. Тогда же от имени монгольской делегации ей вручили знамя Монгольской Народной Республики. За освобождение в 1943 году города Городка она стала именоваться «Городокской» . За форсирование реки Березины и освобождение города Борисова она была на граждена орденом Суворова II степени, а за форсирование реки Неман ее наградили орденом Ленина. За годы войны из ее рядов вышли 7 генералов и 36 Героев Советского Союза. Одна из самых красивых площадей города Барнау ла носит имя 5-й гвардейской стрелковой дивизии. В честь этой дивизии был назван город в Калининградской области — Гвардейск (бывший Тапиау).

Генерал Г.Б. Петерс был одним из тех командиров Красной Армии, кого в годы сталинских репрессий объявили врагом народа, но вырвался из колымского лагеря на защиту своего Отечества. Это выстраданное им право он доказал на фронтах Великой Отечественной, командуя сначала одной, а затем другой гвардейскими дивизиями.

Атака в руинах

В дивизии подготовили несколько групп опытных солдат и направили их для захвата аэродрома. После обстрела немцы пытались вернуть свои траншеи, но были отбиты десантниками, стрелявшими длинными очередями: каждый третий патрон в пулемете и каждый второй в автомате — трассирующий. После очередной атаки сержант Рожин увидел, как один из его солдат, забравшись на крыло самолета-амфибии, снимал часы с приборной доски кабины пилота. Он приказал поставить их на место. (Позже эти самолеты вывезли в Советский Союз). Неожиданно над аэродромом показался советский истребитель, огнем из пушек и пулеметов он прикрыл десант с воздуха. Спустя время самолет с перебитыми шасси сел на «брюхо», смяв о бетон лопасти винта. Выскочив из кабины, летчик подбежал к Рожину и спросил: «Как найти командира полка, чтобы освидетельствовать аварийную посадку?» Немцы усилили натиск, и командир отряда, сбивая их с толку, стал кричать: «Первая рота — принять правее! Вторая рота — принять левее!».

С рассветом к ним пришла помощь — десант на амфибиях, загнавший группу немцев в залив. Стоя по пояс в воде, они подняли вверх руки с оружием, но на берег их не выпустили. Повсюду плавали каски и ранцы.

За участие в десанте у рыбацкого селения Нойтиф (ныне — пос. Коса) семьдесят солдат и офицеров 5-й гвардейской стрелковой дивизии были представлены к званию Героя Советского Союза, но только шестнадцать из них получили эту награду. Восемь героев служили в 3-м стрелковом батальоне гвардии майора А.В. Дорофеева . Почему обошли его, долгие годы ответить на этот вопрос никто не мог. Скорее всего, из-за женитьбы на дочери «врага народа», впоследствии признанного невиновным. После войны «комбат» окончил военную академию, преподавал, уволился из армии в звании полковника. Все эти годы он пытался выяснить, почему не достоин «героя», и снова молчание. Писали в инстанции и его сослуживцы. И только к 50-летию Великой Победы Дорофееву присвоили звание Героя Российской Федерации.

14.5. Захват «Западного» форта

Противовоздушный пулемёт

Уже в сумерках получив приказ овладеть плацдармом на Фрише-Нерунге, командир 31-й гвардейской стрелковой дивизии генерал И.Д. Бурмаков вызвал к себе командира батальона 99-го стрелкового полка гвардии капитана Е.Т. Чуракова , смелого и решительного офицера. В Белорусской операции он, командуя ротой, вырвался вперед и увлек за собою весь батальон, был ранен, после излечения вернулся в часть. На этот раз его бойцам было поручено высадиться у Южного мола и обеспечить переправу всей дивизии. В темноте десантные амфибии с разбега уткнулись в прибрежный сырой песок, рядом со сплюснутым, почти ушедшим в него самолетом и лежавшим тут же летчиком с орденами Ленина и Красного Знамени на груди. Награды были без колодок. И это означало, что погибший пилот получил их в начале войны.

Одно мгновение — и десантники рассыпались в цепь. Прошло время, прежде чем на лесной дороге появились солдаты фольксштурма, совсем не предполагавшие встретить здесь русских. Затаившие дыхание бойцы понимали, что силы не равны. Когда противников отделяло два десятка метров, один из советских офицеров с пистолетом в руке вскочил на придорожный камень и громко про изнес
по-немецки: «Внимание! С вами говорит представитель советского командования. Вы окружены. Сопротивление бесполезно, бросайте оружие. Добровольно сдавшимся мы гарантируем жизнь». От неожиданности немцы остановились. Ряды их смешались. Солдаты не слушали офицеров, срывали с себя оружие и бросали его на песок. Что делать дальше? Такое количество пленных! Увидев горстку солдат, они могли опомниться, вновь схватиться за оружие. И тогда Чураков собрал плененных офицеров и отправил их на амфибиях в Пиллау. Успех высадки был обеспечен. К утру 26 апреля полки 31-й гвардейской дивизии переправились на Южный мол, захватив построенный еще в конце XIX века «Западный» форт.

Поверженный немецкий ДОТ

Из Внутренней гавани начала форсировать пролив и 84-я гвардейская стрелковая дивизия. В час ночи солдатам, укрытым в подвалах жилых домов у железнодорожного тупика, объявили: «Те, кто в числе двадцати человек первыми попадут на косу, получат Героя». Высокий бетонный пирс мешал спуску на воду катеров и понтонов. Помогли саперы, оборудовав «пристань» в воронке от авиабомбы, куда свезли надувные резиновые лодки и плоты, привязав их к небольшим катерам. Подплыв к каменной стенке косы Фрише-Нерунг, солдаты зацепились баграми и, помогая друг другу, высадились на сушу. Рядом с ними на бревнах и досках на косу плыли и немецкие солдаты. Тех из них, кто не сдавался в плен, топили в проливе.

После боя

Немецкий часовой у входа в подвал ранил сразу восемь солдат из взвода лейтенанта И.Д. Стеценко . Застрелив его, бойцы ворвались в подземелье, где в нижнем белье спали немецкие солдаты. Офицер не растерялся и закричал:
«Для вас война окончилась. Собирайтесь в плен. И берите с собой котелки. Иначе еду некуда класть будет». У подвала поставили охрану, предупредив немцев, чтобы не выходили, иначе их перестреляют.

Атака крепости

Танкист после боя

От «Западного» форта одна за другой шли густые немецкие цепи: винтовки и автоматы наперевес, впереди офицеры в высоких фуражках. Ахнули, сотрясая воздух, выстрелы. Разрывной пулей был убит командир роты Ивахненко . Его ординарец, молодой солдат, стал кричать: «Немецкие солдаты, сдавайтесь! Русские солдаты стрелять не будут». — «А нас будете в плен брать?» — подошли власовцы. Им ответили: «Будем. Сдавайтесь и вы». По дороге пленных встретил командир полка. Узнав о гибели офицера, он заплакал и, выхватив пистолет, разрядил во власовцев всю обойму. Тех из них, кто остался в живых, расстреляли на берегу пролива.

Самолетная атака судов противника

Атака немецких судов штурмовиками

К утру части трех гвардейских стрелковых дивизий очистили от противника северо-западную часть Фрише-Нерунга. Это дало возможность приступить к постройке понтонного моста и организовать переправу через пролив боевой техники.

Артподготовка

Атака на самолеты противника

Корабль «Новик»

Немецкое судно «Torpedobaden-Glenten»

Серия сообщений "БАЛТИЙСК ":
Часть 1 - 22 марта - День Балтийского моря. Я и любимое море.
Часть 2 - Мой город - Балтийск. ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ
...
Часть 26 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 13. У СТЕН ШВЕДСКОЙ ЦИТАДЕЛИ 13.1. БОИ НА УЛИЦАХ ПИЛЛАУ 13.2. ОСВОБОЖДЕНИЕ КАМСТИГАЛЛЯ И РУССКОЙ НАБЕРЕЖНОЙ
Часть 27 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 13.3. НА ПОДСТУПАХ ШВЕДСКОЙ КРЕПОСТИ 13.4. ШТУРМ КРЕПОСТИ
Часть 28 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 14. БРОСОК ЧЕРЕЗ ФРИШЕ–ГАФФ

Цитадель Пиллау.

25 апреля исполнилось 65 лет со дня взятия Пиллау - последнего оплота гитлеровцев в Восточной Пруссии.

Несмотря на то, что последние подразделения германской армии сдались нашим войскам лишь 8 мая - на косе Фрише-Нерунг (сегодня - Балтийская коса), - датой окончания Восточно-Прусской наступательной операции считается 25 апреля. Именно в этот день пал последний крупный оплот фашистов - хорошо укрепленный порт Пиллау. О малоизвестных эпизодах тех жестоких боев рассказал директор Историко-художественного музея, автор книги «Хроника штурма Пиллау» Сергей Якимов.

Сергей Якимов.

«КЁНИГСБЕРГСКИЕ ГОСТИНЦЫ»
Если начинали Восточно-Прусскую операцию в январе 1945 года армии трех фронтов, то заканчивать ее пришлось только одному - 3-му Белорусскому, которым после гибели генерала армии Черняховского командовал маршал Василевский. 1-й Прибалтийский фронт к апрелю был упразднен, 2-й Белорусский стремительно продвигался к Берлину.
- Тогда лучшие наши силы ушли на Берлин, - рассказывает Сергей Якимов. - Войска 3-го Белорусского практически не получали подкреплений. Единственными пополнениями были так называемые «кёнигсбергские гостинцы».
Так называли военнопленных, освобожденных из немецких концлагерей, во множестве разбросанных на территории Восточной Пруссии. Тысячи красноармейцев, попавших в плен еще в самом начале войны, получили свободу только к ее окончанию
- Эти люди смотрели на все квадратными глазами. Они, естественно, не видели погон на наших солдатах и офицерах - им сразу представлялись белогвардейцы, золотопогонники; они не знали, что такое автомат… Вот эти люди влились в ряды войск, завершавших Восточно-Прусскую операцию. Понятно, что их боевые характеристики были далеки до идеальных.
Немцы тоже были уже далеко не те, что в 1941-м, однако в обороне Восточной Пруссии участвовали элитные подразделения. В частности, в Хайлигенбайльском котле дрались дивизии «Герман Геринг» и «Великая Германия».
- В боях за Кёнигсберг и Пиллау закончили свой путь лучшие силы германской армии, - говорит Сергей Якимов.

НЕУДАЧНАЯ ПОПЫТКА
У нас не принято афишировать тот факт, что первая попытка взятия Пиллау потерпела фиаско. Порт хотели штурмовать еще в феврале, однако немцы нанесли упреждающий удар.
- Войска 1-го Прибалтийского фронта, которыми командовал генерал Баграмян, получили приказ 20 февраля начать наступление на Пиллау, взять этот город, а также Фишхаузен (сегодня - Приморск). Однако немцы 19 февраля перешли в контрнаступление, отбросили наши войска и пробили коридор между окруженным в то время Кёнигсбергом и Пиллау. Им тогда удалось вывести по нему из Кёнигсберга сотни тысяч человек гражданского населения.
По словам Сергея Якимова, немецкая группировка была в то время очень сильна. Только под Хайлигенбайлем (нынешним Мамоново) стояло тогда около 20 дивизий 4-й армии - впрочем, уже окруженных и впоследствии в значительной степени уничтоженных.
- Полной блокады немецкой группировки в Восточной Пруссии нашим добиться не удалось, - продолжает историк. - Немцы не чувствовали себя окруженными, они в полный рост использовали Балтийское море для снабжения своих сил. Сталин не разрешил применять на Балтике большие корабли, а торпедные катера не могли целиком и полностью выполнить миссию.

ПОДЗЕМНАЯ ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА

Огневая точка между Пиллау и Фишхаузеном, соединенная с другими подземкой.

После взятия Кёнигсберга основные усилия Красной Армии в Восточной Пруссии были направлены на овладение Пиллау. Но это был крепкий орешек. Город окружали три пояса противотанковых рвов, множество дотов, дзотов, траншей. Вся территория была хорошо пристрелена.
- Помощь оказывали и немецкие корабли, стоявшие на рейде - их артиллерия приносила нашим наступающим частям серьезный урон, - говорит Якимов.
- А как же наше подавляющее господство в воздухе? - спрашиваю у историка.
- Во-первых, была неважная погода - облака и туманы, поэтому использование авиации было ограничено. Во-вторых, не надо забывать про немецкие силы ПВО. В районе Пиллау было сосредоточено около 30 зенитных батарей. Причем, зенитчики были настоящие мастера своего дела.
Еще одним элементом обороны была… подземная железная дорога, которая соединяла Пиллау и Фишхаузен.
- Эти данные я буквально на днях обнаружил в архиве, в одном из донесений советской разведки, датированным декабрем 1944 года. Оно основано на допросе военнопленных, - рассказывает Сергей Александрович. - С подземной железной дороги имелись выходы наверх, в казематы, где были оборудованы артиллерийские и пулеметные позиции. По подземке доставлялись боеприпасы. Сейчас вся эта система забетонирована.

БРОНЕПОЕЗД, КОТОРЫЙ ХОДИЛ ПО КРУГУ
В Восточно-Прусской операции активно использовались бронепоезда - сеть железных дорог на этой территории 65 лет назад была развита лучше, чем сейчас. Нашим войскам немецкие локомотивы доставили многих хлопот. Последний из них был уничтожен перед самым штурмом Пиллау в районе нынешнего поселка Шиповка.
- Наши летчики давно охотились за этим бронепоездом, - говорит Сергей Якимов. - Он мотался по круговому маршруту, который и сегодня существует, соединяя Калининград, Зеленоградск, Янтарный, Балтийск. Долгое время был неуловим, но ближе к 20 апреля попался. На 12-м заходе накрыли его бомбовым ударом.

ТРОФЕЙНЫЕ КОМАНДЫ
Неотъемлемой частью наступления Красной Армии была работа трофейных команд. Понятно, что Восточная Пруссия представляла большой интерес с точки зрения культурных, да и не только культурных ценностей, поэтому специальные подразделения шли сразу за боевыми частями. А иногда… перед ними.
- Был такой город - Ширвиндт, недалеко от границы СССР, сейчас это поле в Краснознаменском районе, - продолжает историк. - Так вот, наши взяли его без особых проблем. И вот почему. Трофейные команды - а это обозы, обозы и еще раз обозы - по ошибке вошли в Ширвиндт, думая, что он уже взят нашими войсками. Оказалось, что там немцы. Но фашисты, увидев, что в город въезжают русские обозы поняли, что дело швах - если уж обозы едут! - и отступили.
Хватало трофейных команд и на подступах к Пиллау. Иногда боевым частям приходилось расчищать себе дорогу с помощью танков - сталкивать грузовики с узкой дороги в кювет.
- Немцы вывезли в Пиллау огромное количество культурных ценностей, - заключает Сергей Якимов. - Судьба большинства из них не известна до сих пор.

ЖЕСТОКИЕ БОИ
Бои за Пиллау были очень кровопролитными и тяжелыми. Немцы сопротивлялись изо всех сил - у них не было другого выхода.
- Ни о какой добровольной капитуляции речь не шла, - говорит Якимов. - Приходилось биться за каждый километр. Вначале задача овладения Пиллау была поставлена 2-й гвардейской армии генерала Чанчибадзе. Но ее солдаты, видно, утратили вкус войны - после взятия Кёнигсберга армия находилась на отдыхе в Кранце - и стали терпеть поражение.
Тогда Василевский бросил на Пиллау проверенных зубров - бойцов 11-й гвардейской армии генерал-полковника Кузьмы Галицкого, которая 9 апреля с триумфом овладела Кёнигсбергом.
11-я армия понесла тяжелые потери, но победила. 25 апреля цитадель Пиллау, заложенная в XVII веке шведским королем Густавом Адольфом из кирпича древних орденских замков Лохштедт и Бальга, пала. При этом штаб немецкой группировки в плен не попал - офицеры каким-то образом ушли. Сергей Якимов предполагает, что по подземному тоннелю на косу Фрише-Нерунг.
Об ожесточенности боев за Пиллау говорит такой случай.
- После взятия Кёнигсберга в городе расположилась 50-я армия, позднее переброшенная на Дальний Восток на войну с Японией, - рассказывает Сергей Якимов. - И через несколько дней в Кёнигсберге началось некоторое оживление - открылись парикмахерские, магазины. Но после взятия Пиллау в Кёнигсберг вернулась 11-я гвардейская армия. Ее бойцы были настолько ожесточены потерями при Пиллау, что в Кёнигсберге были введены драконовские законы. Все заведения, понятное дело, закрылись.

May 2nd, 2011

Из сообщения Советского Информбюро. Оперативная сводка за 25 апреля :
«Войска 3-го БЕЛОРУССКОГО фронта 25 апреля овладели последним опорным пунктом обороны немцев на Земландском полуострове — городом и крепостью ПИЛЛАУ — крупным портом и военно-морской базой немцев на Балтийском море, а также заняли населенные пункты ЛОХШТЕДТ, НОЙХОЙЗЕР, ХИММЕЛЬ-РАЙХ, ПЛАНТАГЕ, КАМСТИГАЛЛ ».

На улице Пиллау после боя

13.1. БОИ НА УЛИЦАХ ПИЛЛАУ

Не выдержав ночного натиска, противник отошел к городским окраинам, но и там не сумел закрепиться. Когда на рассвете немецкие солдаты не получили привычный эрзац-кофе, им стало ясно, что тыловые службы Вермахта прекратили свою работу, а это значило, что часы обороны Пиллау были уже сочтены. В утренней дымке город покинули морская комендантская рота и подрывная команда. Выйдя из Передней гавани, их катер медленно прошел вдоль горящего больверка, на котором стояли тысячи немецких солдат, еще не потерявших надежды на свое спасение.

Помешать уйти им на запад должны были катера Балтийского флота.
С 9 по 25 апреля они совершили восемь поисков на подступах к Пиллау. Результаты походов позволили сделать вывод, что в составе дозорных сил не было больших кораблей. И это соображение было принято в расчет при подготовке намеченной к этому времени десантной операции, для проведения которой потребовалось выделить три четверти всех торпедных катеров, находившихся в строю. К сожалению, катера не смогли выйти в море из Кранца. Фактически выполнить эту задачу поручили дивизиону капитана 2 ранга А.Ф. Крохина , ничего не знавшего о минных полях, скрытых под зеркальной гладью залива
Фришес-Хафф. Едва катера миновали береговое укрепление с белым флагом на высоком флагштоке, как из-под днища «БК-212» поднялся огромный водяной столб. Семеро моряков погибли, еще пять были ранены, а истекавший кровью командир корабля едва держался на воде. Другим взрывом разнесло корму головного катера «БК-102». Бывший на нем комдив приказал: «Всем выходить с минного поля задним ходом в кильватерной колонне! Возвращаться на базу Циммербуде». О происшествии немедленно доложили командующему флотом, отменившему операцию у берегов Пиллау. Несмотря на постигшую неудачу, моряки готовились к новым заданиям — к высадке десанта на косу Фрише-Нерунг.

Форт «Восточный»

Как только в 10.00. отгремел последний залп реактивной артиллерии, гвардии капитан В.Д. Кубанов выстрелом из ракетницы поднял свой батальон в атаку. На секунду-другую задержавшись в окопе, он увидел на совершенно голой местности небольшую возвышенность. Проходившая по ней траншея тянулась к восточной окраине Пиллау, откуда слева по нашим из двухамбразурного дзота бил пулемет, а на правом фланге немцы перешли в контратаку. Одна из рот, опередив соседей, уже вырвалась вперед и вела бой за вторую траншею, где слышались грохот, лязг и стрельба автоматов, отчаянные крики и ругань противников, ломавших друг друга. Перед прыжком в траншею комбат быстро сунул себе за пазуху трофейный парабеллум и ударил ножом стоявшего спиной к нему рыжеволосого немца. Повсюду шел жестокий рукопашный бой, скоротечный, как и всякий ближний бой, где успех зависел не только от умелых действий, взаимной выручки и хладнокровия, но и от физического усилия и морального напряжения.

Путь был открыт, и гвардейский батальон Кубанова ворвался на Кенигсбергское шоссе — единственную почти на всем протяжении прямую, достаточно широкую улицу, вытянутую вдоль полуострова, покрытую сетью траншей. В Пиллау было больше, чем в Кенигсберге, водных преград и узких, кривых улочек и переулков, поэтому стрелковым дивизиям отвели полосы наступления, стрелковым полкам — определенные участки, батальонам — городские кварталы, а штурмовым группам — отдельные здания. Обе стороны шоссе ощерились ружейно-пулеметным огнем из бесчисленного множества подвальных окон каменных зданий, превращенных немцами в цепь амбразур. Расстояние до них было приличное, и практически ни одна граната не попала в эти оконные проемы. Тогда Кубанов попросил выкатить на прямую наводку противотанковые пушки, оставлявшие после себя груды обожженного кирпича.

О том, что Красная Армия замкнула кольцо окружения вокруг Берлина, узнали все участники штурма. «Пиллау вскоре будет наш!» — говорили бойцы. Получивший ранение рядовой 21-го гвардейского стрелкового полка Григорьев привязал сшитый армейскими портными краснозвездный флаг к балкону первого из домов, занятых гвардейцами.

Армия, вклинившись в город, расколола его на части. Северо-западную окраину быстро, на одном дыхании захватила 31-я гвардейская стрелковая дивизия. Карабкаясь по склонам песчаных дюн, поросших зарослями облепихи, бойцы продвигались вдоль берега моря. Противник цеплялся за каждую складку местности, за доты и дзоты, разбросанные в лесу и на побережье. Особенно тяжелым был бой у стрельбища — глубокого рва, откуда немецкую пехоту выбили залпами «катюш». С городского стадиона из поставленных, как на параде, в единый ряд орудий вели огонь немецкие зенитчики. И чем ближе дивизия подходила к проливу, тем упорнее становилось сопротивление немцев.

Сосновые и каштановые аллеи городского парка — излюбленные места отдыха горожан, проводивших свободное время за уютными столиками ресторана «Плантаже»,— в апрельские дни 1945 года были заполнены брошенными грузовыми и легковыми автомобилями, конскими повозками и военной техникой. Из-за поваленных деревьев, служивших в качестве брустверов, тянулись орудийные стволы вкопанных в землю танков и пушек, а впереди них желтели пехотные траншеи. В дальнем углу парка заполненный водою ров окружил подковообразное здание старинного форта, кирпичные стены которого прорезали многочисленные бойницы и амбразуры. После безуспешных атак один из полков дивизии, прикрываясь высоким обрывом, обошел форт. Он был взят солдатами генерала И.К. Щербины к вечеру того же дня. С выходом к проливу было завершено окружение Пиллау, на улицах которого целый день шел бой.

На улице Пиллау после боя

Противник не давал прорваться и к центру города, сражаясь за каждый дом, улицу и квартал. Нельзя было сделать и нескольких шагов без того, чтобы от взрыва не обвалился угол какого-нибудь здания или целая стена. В военном городке Химмельрайх, где после Первой мировой войны жили солдаты пиллауского гарнизона, оборонялись немецкая морская пехота, подразделения связи и аэродромного обслуживания. В кирпичных казармах, больнице, хлебопекарне и спортивном зале укрепили стены, замуровали окна и засыпали слоем песка крыши. Бойцы гвардейских стрелковых дивизий не могли поднять головы под кинжальным огнем немецких снайперов и пулеметчиков, прикованных цепями к стенам домов.

Лобовые атаки не принесли успеха. Лишь после того как тяжелая артиллерия проделала в казармах бреши, сюда ворвались гвардейцы. К полудню, когда боевые действия переместились на городское кладбище, в военный городок стали приводить пленных, которых в этот день было особенно много. Солдаты и командиры 84-й гвардейской стрелковой дивизии около суток шли путем, который в мирное время обычный пешеход преодолел бы за полчаса. Противник стрелял отовсюду: с фортов крепости, с косы Фрише-Нерунг, из окон каменных домов, с военных кораблей, стоявших на рейде.

Из досье :
84-я гвардейская стрелковая дивизия была сформирована в июле 1941 года в Москве как 4-я дивизия народного ополчения. Рабочие, инженеры и служащие столицы отличились в боях так, что их часть преобразовали в стрелковую, а затем и в гвардейскую дивизию, удостоив почетного наименования «Карачаевской» , наградив орденами Красного Знамени и Суворова II степени. За годы войны она участвовала в шести наступательных операциях. Семь человек из состава дивизии стали Героями Советского Союза.

На железнодорожной станции

На железной дороге дивизия захватила составы с ранеными немцами. Много раненых было в землянках, вырытых прямо у железнодорожного полотна. Когда Каребин заглянул в одну из них, откуда-то из глубины, освещенной лампочками от аккумуляторных батарей, появилась женщина в белом халате. Она обратилась к нему на чистом русском языке: «Вы не имеете права сюда заходить, это госпиталь для раненых. Согласно конвенции Лиги наций, они пользуются неприкосновенностью». Ей ответили: «Раненых трогать не будем, а посмотрим, нет ли среди них здоровых немцев».

Отделение старшего сержанта В.П. Гордеева залегло у бункера, откуда не умолкая строчил немецкий пулеметчик, и, казалось, не было никакой возможности поднять в атаку солдат, оставшихся почти без патронов и ручных гранат. Пробравшись ползком к бункеру, бывший моряк Пинской флотилии бетонными плитами закрыл амбразуру. В следующее мгновение он бросил в открывшуюся дверь последнюю ручную гранату. Ошеломленный неожиданным нападением немецкий гарнизон сдался в плен. За этот подвиг В.П. Гордееву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Солдаты лейтенанта Чернышева дворами и переулками вышли к черному ходу здания, выбили гранатами двери и окна и ворвались вовнутрь дома. В первую очередь они захватили чердак, через который можно было проникнуть в другие подъезды. Под прикрытием автоматчиков «роксисты» подожгли верхние этажи, чтобы выбить засевших там немцев. По команде взвод побежал за Чернышевым вдоль дороги, слева и справа от которой стояли склады, один из них горел. Солдаты остановились у перекрестка, где лежали трое убитых пехотинцев. «Старшина! — крикнул Чернышев . — Я первый, все за мной. А вы последний. Стреляйте по тем, кто не побежит». И пока немецкий снайпер выбирал себе новую цель, они успели преодолеть опасное пространство. Пробиваясь от дома к дому, Чернышев ворвался в бункер с ранеными немецкими офицерами. От испуга их лица застыли. На стульях висели кители с орденами и медалями.

Выставив охрану, пехотинцы заняли подвал жилого дома. Ночные атаки вымотали солдат. Пообедав трофейными продуктами и выпив шнапсу, они заснули. Дремавшего Чернышева разбудил боец: «Товарищ лейтенант, вас спрашивают, из какого вы полка». — «Кто меня спрашивает?». — «Я вас спрашиваю,— ответил адъютант командира дивизии. — Командованию нужно знать, какие подразделения первыми вышли к берегу пролива».

В этот день 1-я воздушная армия провела 1.292 самолетовылета, потеряв пять своих экипажей. Едва не задевая островерхие крыши домов, летчики с трудом выбирали цели. С воздуха было трудно определить, какие кварталы еще находились в руках противника. Увидев, что они собрались бомбить 23-ю гвардейскую танковую бригаду, начальник штаба батальона гвардии старший лейтенант А.И. Марусич приказал радисту вести передачу открытым текстом: «Краснозвездные соколы, под вами находятся советские войска, немцы находятся на переправе в квадрате таком-то». Сообщение пришлось повторить, выпустив в воздух красные ракеты. И только после этого самолеты, сделав еще несколько кругов над танкистами, помахали им крыльями и улетели на косу Фрише-Нерунг.

На привокзальной площади немцы подбили экипаж «тридцатьчетверки». Раненых танкистов спасли пехотинцы, вынесшие их в безопасное место. Сержант Непомнящих поймал в прицел орудия немецкую батарею. После первых выстрелов одна из пушек взлетела на воздух, а затем и другая. Увлеченный боем, он не заметил подошедших с фланга неприятельских солдат. «Гранаты к бою!» — скомандовал Непомнящих и отстреливался из автомата, пока на помощь к нему не пришли пехотинцы. Сквозь плотные полосы разрывов они с криками «Ура!» бросились на штурм вокзала, откуда тянулись провода к заминированным причалам Внутренней гавани. Взрыв предотвратил один из советских солдат, открывший стрельбу по немецким саперам.

К 13.30. 25.04.
«31-я гв. сд. — овладела фортом юго-восточнее Плантаже и ведет бой за безымянные кварталы 300 метров южнее.
1-я гв. сд. — овладела группой сараев и кладбищем.
84-я гв. сд. — вела упорные уличные бои в кварталах.
26-я гв. сд. — очищала центр и южную часть города.
5-я гв. сд. — овладела высотой 27.8 и вела бой по уничтожению очагов сопротивления на мысе юго-восточнее Пиллау».

13.2. ОСВОБОЖДЕНИЕ КАМСТИГАЛЛЯ И РУССКОЙ НАБЕРЕЖНОЙ

Воины 26-й гвардейской стрелковой дивизии вели упорные бои в форту «Штилле» и жилых кварталах, примыкавших к Рыбной гавани. Слева от них наступали полки 5-й гвардейской стрелковой дивизии. Преодолев песчаные холмы и фруктовые сады, они разгромили 277-й немецкий гренадерский полк, оборонявший селение Камстигалль, известное уже в XV веке как место жительства рыбаков . Накануне Второй мировой войны здесь поселились семьи матросов и старшин германского военно-морского флота. Батальон гвардии майора Завьялова окружил две немецкие роты и заставил их сдаться в плен. Солдаты лейтенанта Гончарова блокировали и уничтожили гарнизоны восьми домов. Бойцы этой роты — сержант Бординский с рядовыми Пастуховым и Ниховским — в одном из домов уничтожили три пулеметные точки с расчетами. К вечеру красноармейцы ворвались на береговую зенитную батарею «Камстигалль» и, уничтожив в рукопашной схватке ее гарнизон, вышли на берег Кенигсбергского морского канала, где, насколько хватало взгляда, возвышались мачты и корпуса сгоревших и затонувших кораблей. По пирсам Морской гавани прошли танки, снарядами и пулеметными очередями круша баррикады яхты, лодки и катера с немецкими солдатами. Гарнизон трехэтажного бункера (квадрат со сторонами в 21 метр и толщиною стен в 2,5 метра) противовоздушной обороны «Штокхауз» был выжжен огнеметной струей. Эти железобетонные «дома-убежища» были построены в 1944 году сразу в нескольких городах Германии. В Берлине их было всего четыре.

На подступах к Морской гавани

Когда части дивизии пробились к Русской набережной, названной в честь солдат российской императрицы Елизаветы Петровны — строителей каменной дамбы для укрытия парусных судов, заходивших в Пиллау, дорогу пехотинцам преградили немецкие танки. Командир орудия гвардии сержант В. Плаус выкатил пушку на прямую наводку и пятью выстрелами подбил первый танк. Расчет на руках перекатил орудие на дамбу и поджег еще одну машину. Экипаж третьего танка сдался в плен. За свой подвиг Плаус был представлен к званию Героя Советского Союза, которое он так и не получил. Пехотинцы захватили подводные лодки, не успевшие завершить свой ремонт на корабельной верфи «Шихау».

Руины Пиллау после боя

Из боевого донесения начальника штаба 3-го Белорусского фронта.
К 18.00 25.04 .
«31-я гв. сд. — вела бой за рощу и безымянную высоту 300 метров северо-западнее крепости.
1-я гв. сд. — ведет бой за крепость.
84-я гв. сд. — овладела железнодорожной станцией и продолжает наступление на юг.
26-я гв. сд. — очистила южную окраину центра города.
5-я гв. сд. — вела бой в районе верфи и частью сил очищает отдельные строения один километр к юго-западу».

Из сообщения Советского Информбюро. Оперативная сводка за 18 апреля :
«Войска 3-го Белорусского фронта продолжали бои по уничтожению остатков немецких войск, отброшенных в районе порта Пиллау. На других участках фронта — бои местного значения и поиски разведчиков».

7.1. УСПЕХИ И ПОРАЖЕНИЯ 2-Й ГВАРДЕЙСКОЙ АРМИИ

На пятый день наступления 3-й Белорусский фронт занял большую часть Замланда. Успех сопутствовал 2-й гвардейской армии. Ее солдаты прорвали три укрепленных рубежа, захватив двести двадцать восемь населенных пунктов и более тринадцати тысяч гитлеровцев. Но и собственные силы нашей армии были уже обескровлены, а людские потери составили около пяти тысяч ранеными и убитыми.

Из досье:
2-я гвардейская армия была развернута в тылу страны в октябре 1942 года . Учитывая, что Ставка установила довольно жесткий срок окончания формирования армии, боевая подготовка, укомплектование и сколачивание частей проводились ускоренными темпами. Армия участвовала в Сталинградской битве, обороняла рубежи по реке Миус, освобождала Украину и Крым. В составе 1- го Прибалтийского фронта участвовала в Шяуляйской и Мемельской наступательных операциях. В декабре 1944 года была переда на в 3-й Белорусский фронт, в составе которого принимала участие в Восточно-Прусской операции.

Командующий 2-й гвардейской армией генерал П.Г. Чанчибадзе

Когда утром 17 апреля командующий армией генерал П.Г. Чанчибадзе отдал приказ о штурме Пиллау, ему казалось: еще одна атака, еще немного усилий — и город будет взят. Однако с передовой поступали неутешительные доклады. Подвела пехота, разбавленная необученным пополнением. Командиры жаловались, что после Кенигсберга стало намного труднее поднимать атакующие цепи; при ведении огня даже одним пулеметом противника солдаты залегали и требовали помощи артиллерии или самолетов, чтобы подавить огневую точку. При этом немцы дрались организованно, с ожесточением, бросая в бой остатки разбитых дивизий, боевые группы и фольксштурм — стариков и подростков — с фаустпатронами — грозным оружием ближнего боя.

Потеряв за день 334 солдата и офицера, командующий 2-й гвардейской армией прекратил наступление, доложив об этом Маршалу Советского Союза А.М. Василевскому , знавшему П.Г. Чанчибадзе с лета 1941 года , когда, будучи командиром полка, Порфирий Георгиевич сумел выйти из окружения и спасти полковое знамя. Сталин высоко оценил мужество земляка, назначил его командиром дивизии, затем корпуса и, наконец, командующим армией.

Затянувшийся штурм Пиллау едва ли входил в расчеты командующего
3-м Белорусским фронтом и мог вызвать неудовольствие у самого Верховного. Весь мир с замиранием сердца следил, как три советских фронта вели наступление на Берлин, а сводки Информбюро пестрели названиями взятых городов — все ближе и ближе к столице фашистской Германии. В то же время на шоссейных дорогах, ведущих к американским позициям, царил невообразимый хаос. Они были запружены танками, самоходными орудиями, автомобилями самого различного назначения и вида. Одна немецкая дивизия за другой спешили сдаться в плен. И, как писал английский военный корреспондент, поток солдат Вермахта был так велик, что мешал движению американских войск и задерживал боевые действия.

Схема наступления 3-го Белорусского фронта на Замланд

В этой обстановке от Василевского требовались решительные действия. И ему не оставалось ничего другого, как ввести в сражение свежие силы, поручив армии Чанчибадзе оборону Балтийского побережья. Находившаяся севернее Фишхаузена 11-я гвардейская армия была выдвинута вперед, а ее командующему поставлена задача: за два дня взять Пиллау.

7.2. 11-Я ГВАРДЕЙСКАЯ АРМИЯ — НА ШТУРМ ПИЛЛАУ

Командующий 11-й гвардейской армией генерал армии Кузьма Никитович Галицкий

Получив боевой приказ, генерал К.Н. Галицкий с группой офицеров штаба прибыл на командный пункт 2-й гвардейской армии, чтобы как можно больше узнать об обороне противника и о порядке смены войск. Однако серьезного разговора не получилось. «У руководства армии настроение было слишком оптимистичным»,— писал К.Н. Галицкий , не скрывая обиды на боевых товарищей, искренне веривших, что самые тяжелые испытания уже позади.

Командование 11-й гвардейской армии (справа налево): генерал-майор инженерных войск В.И. Зверев, генерал-лейтенант артиллерии П.С. Семенов, генерал-лейтенант И.И. Семенов, генерал-полковник К.Н. Галицкий, генерал-майор танковых войск П.Н. Куликов,
генерал-майор В.Г. Гузий, полковник Д.Ф. Романов, полковник Ю.Б. Ибатулин

Из донесения начальнику штаба 3-го Белорусского фронта:
«Армия в прежнем районе. К 12.00. поступило приказание начать подготовку к маршу. Офицерский состав ведет рекогносцировку. Уже после обеда части стрелковых дивизий начали марш. Потерь за 16.04 нет».

Дорога на Пиллау

Солдатам сообщили: предстоит длительный марш. Куда — никто не знал, поэтому многие предполагали, что их бросят на штурм Берлина. Вся дорога, ведущая из Кенигсберга в Пиллау, была забита колоннами артиллерии, танков и самоходных установок, грузовиками и легковыми автомобилями. «В этот затор ворвался майор с эмблемой артиллериста и стал давать распоряжения шоферам занять правую сторону дороги и пропустить броневик. Шоферы не очень спешили выполнять это распоряжение, тем более что маневрировать машинами назад или вперед было почти невозможно. Тогда майор начал кричать: «Я приказываю освободить левую сторону дороги! Пропустите командующего фронтом! — вспоминал наводчик «катюши» сержант И.Г. Братченко . — Шоферы зашевелились, стали потихоньку освобождать левую сторону дороги. И вот уже показался броневик, а за ним — «виллис». В нем сидел командующий 3-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Василевский . На плечах плащ-накидка, из-под которой виднелись полевые маршальские погоны. Он был в фуражке. Полноватое, приятное лицо. Василевский слегка кивнул головой, броневик тронулся, а за ним и “виллис”».

Пехота двигалась по обочине, преодолевая слякоть и бездорожье. Солдаты обгоняли боевую технику, а затем останавливались и поджидали обозы, то и дело вытряхивая из сапог придорожный песок. Носить брюки навыпуск разрешалось лишь офицерам. Во время короткого привала готовили еду лучшие московские повара, служившие в гвардейских дивизиях. Несмотря на строгий запрет, в ящиках вместо боезапаса везли спирт, муку, масло, сахар, мясо и шоколад. Бойцы пили молоко со свежим хлебом, ели сыр.

Навстречу бесконечной вереницей — на подводах, пешком с рюкзаками за спиной — шли жители Замланда и отдельно от них, в полосатых куртках, бывшие невольники. Позвякивая привязанными к поясу котелками и тяжело шаркая по земле непослушными ногами, шагали на сборные пункты солдаты и офицеры Вермахта. Ожидая в кузове «студебеккера», когда рассосется дорожная пробка, Н.Т. Тищенко увидел, как откуда-то появились кавалеристы, оттеснили охрану и, изрубив пленных власовцев, так же быстро исчезли за поворотом.

На Земландском полуострове

Как только стемнело, в воздух полетели сотни разноцветных ракет, осветивших линию фронта. За одиночными выстрелами последовал шквал огня. Так продолжалось более часа. Как выяснилось, это был стихийный салют по случаю взятия города Фишхаузена.

Всю ночь под моросящим дождем, местами утопая по колени в грязи, дивизии генерала Галицкого занимали свои позиции и к утру 18 апреля сменили части
2-й гвардейской армии. Вымотанные трудным переходом бойцы валились спать, так и не притронувшись к завтраку, перенесенному на одиннадцать часов дня.

Казалось, о наступлении на Пиллау не могло быть и речи. Артиллерия отстала, пехотные части растянулись на марше, а когда рассеялся туман, армейская разведка доложила, что сведения о противнике отличались от тех, что были получены
от 2-й гвардейской армии. Как выяснилось позже, подступы к первым линиям траншей прикрывали дзоты, два десятка орудий и шесть наполовину врытых в землю «пантер». К тому же, на каждые сто метров сухопутного фронта приходилось до 18—20 пулеметов, столько же автоматчиков.

Чтобы выявить батареи противника, в окопах сидели «слухачи-разведчики». Обладая музыкальным слухом, они знали наперечет звуковые отличия немецкой артиллерии. В небо был поднят и аэростат с наблюдателями, которые так и не смогли увидеть того огромного количества оружия и техники, что было укрыто под зеленым покровом пиллауского полуострова.

«Устроились? — спросил по телефону генерал Галицкий командиров корпусов. — Очень хорошо. Изучайте оборону противника. Предстоит штурм. На первом этапе «поршневым ударом» вдоль морского побережья и берега залива прорвать оборону противника, овладеть городом и крепостью Пиллау и форсировать морской пролив. На втором этапе — совместно с войсками 43-й армии овладеть косой Фрише-Нерунг».

Весь день армейские командиры провели на передовой, по крупицам, детально накапливая сведения о немцах и решая задачу, как преодолеть заболоченный, шириной немногим более двух километров, равнинный перешеек, где, по их расчетам, на каждый наступавший полк приходилось около четырехсот метров линии фронта, или сто двадцать метров на батальон, и всего по одному метру на каждого солдата. Нейтральная полоса оказалась настолько узкой, что местами противники буквально смотрели в глаза друг другу.

В наступивших сумерках Галицкий приказал провести разведку боем и овладеть противотанковым рвом. В случае успеха командиры двух корпусов были готовы ввести в бой главные силы, а при неудачном исходе атаки — хотя бы закрепиться на опушке леса. Когда после «жидкой» артподготовки прозвучала команда: «За Родину, в атаку!» — стрелковые батальоны, цепляясь за ломаную линию шоссе, потянулись вперед, еще не зная о том, что вся земля полуострова была пристреляна немецкой полевой и морской артиллерией; она обрушила на гвардейцев огненный шквал из двух тысяч мин и снарядов. Не сумев быстро окопаться, пехотинцы 18-й гвардейской стрелковой дивизии понесли большие потери. Была подбита и сожжена четвертая часть бронетехники, прикрывавшей пехоту. Танкисты тяжело пережили гибель гвардии старшего лейтенанта В.И. Чеславского . Будучи смертельно раненным, он командовал танковой ротой, пока его боевая машина могла идти вперед.

Продвижение вдоль берега моря оказалось более удачным. В короткой рукопашной схватке 31-я гвардейская стрелковая дивизия отбила у немцев спасательную станцию, пленив солдат 32-й немецкой пехотной дивизии, одним из полков которой командовал правнук знаменитого канцлера Бисмарка . Как оказалось, немцы знали о «русском» наступлении и готовились к нему. В окопах находились гитлеровские офицеры, открывавшие огонь по всем, кто самовольно покидал передний край. Немецкое командование выработало следующую тактику: как можно меньше солдат и офицеров держать на переднем крае, а сосредоточить их в глубине обороны. В Пиллау работал «особый штаб Венке », занятый эвакуацией солдат, не включенных в состав формируемых частей и подразделений из-за их низких моральных качеств.

В плен у спасательной станции попали и власовцы из саперно-строительного батальона Вермахта. Вступившие в состав «русской освободительной армии» понимали, что изменили долгу и присяге, оправдывая себя тем, что Сталин и советская власть отказались от них, попавших в плен. У этих людей еще теплилась надежда вернуться домой, и поэтому в начале сражения «русские военнослужащие немецкой армии» перешли на сторону советских войск. Но повезло далеко не всем. В армии Галицкого власовцев не жаловали, подвергали их самосуду прямо на поле боя.

Уже ночью генерал К.Н. Галицкий прекратил атаки и отвел войска на прежние позиции. План не удался «ввиду неготовности артиллерии», после штурма Кенигсберга оставившей в тылу большую часть снарядов крупного калибра и теперь страдавшей из-за их отсутствия. А так как вместо одного корпуса, как оказалось, в штурме будут участвовать все корпуса, решили занять снаряды у соседних армий, но они не сумели собрать их на склады в сотне километров от линии фронта.

Была еще одна причина, из-за которой Галицкий перенес наступление на следующее утро. Надо было «сделать решительный поворот в настроении личного состава», избавиться от «благодушия, зазнайства и шапкозакидательства, имевших место среди отдельных бойцов и офицеров». Так, в одном из политдонесений отмечалось, что новая боевая задача была неожиданной для полка «самоходчиков», полагавших, что война для них уже закончилась.

7.3. НАЧАЛО НАСТУПЛЕНИЯ НА ПИЛЛАУ

После доклада командующему фронтом Галицкому разрешили не бросать с ходу в бой соединения армии и тем самым нести неоправданные жертвы. Однако новый срок готовности армии к наступлению Маршал Советского Союза А.М. Василевский установил жесткий — не позже двадцатого апреля .

«В течение 19 апреля и в ночь на 20. 04 командирам корпусов:
В связи с продолжающимся обстрелом со стороны моря укрыть личный состав, для чего рыть окопы, строить землянки и другие укрытия. Командующему артиллерии не допустить подхода кораблей противника к берегу и расстрела наших боевых порядков.
Продолжить изучение противника, его системы огня, инженерных сооружений. Всем командирам подразделений быть на своих наблюдательных пунктах, находясь на поле боя, а не в глубоком тылу. Организовать питание личного состава три раза в сутки горячей пищей. Отобрать в тыловых учреждениях палатки и передать их в строевые подразделения.
Подготовить по одной-двум ночным атакам танкового десанта».

Туманным утром 19 апреля немецкая пехота окружила позиции 31-й гвардейской стрелковой дивизии. Из-за внезапной атаки гвардейцы дрогнули и стали отходить. Отбиваясь от наседавшего противника, группа бойцов и командиров укрылась и штабном блиндаже, стоявшем на берегу ручья. Спустя сутки оставшиеся в живых, вместе с тяжелораненым заместителем командира полка подполковником А.П. Лагуновым , смогли пробиться к своим. От пленных немцы узнали, что воюют с 11-й гвардейской армией.

Ее командующий Кузьма Никитович Галицкий всю войну видел во сне лошадь, очень похожую на ту, на которой он ездил еще в начале тридцатых годов, когда служил в Московской Пролетарской дивизии. У нее была белая звезда во лбу и стройные ноги в «белых чулках». Галицкий вступил в Красную Армию еще в годы Гражданской войны, он не был суеверен. Но сновидения повторялись снова и снова. И каждый раз, просыпаясь, он испытывал прилив душевных и жизненных сил, зная, что образ коня — это символ удачи, не покидавшей его с первых дней войны, которую он начал командиром легендарной Железной Самаро-Ульяновской Краснознаменной стрелковой дивизии на Западном фронте, а позднее командовал корпусом и армией.

Осенью 1943 года , возглавив 1-й Прибалтийский фронт, И.X. Баграмян попросил Ставку назначить своим преемником в 11-ю гвардейскую армию именно Галицкого , отличавшегося, по его мнению, твердостью взглядов, настойчивостью в достижении поставленных целей, умением быстро вникать в боевую обстановку. Ситуация была довольно щекотливой. Сталин хотел передать армию Герою Советского Союза Н.Е. Чибисову , ставшему генерал-лейтенантом после финской кампании, когда Баграмян был всего-навсего полковником. Но Верховный Главнокомандующий все же согласился с предложением и отправил Галицкого к новому месту службы.

Армия Галицкого отличалась высокой боеспособностью, всегда наступала на направлении главного удара. В отличие от других, она имела стабильный состав: девять стрелковых дивизий, сведенных в три корпуса, свою самоходную и полевую артиллерию, зенитные, саперные и другие части.

За боевые заслуги генерал-полковник Галицкий был награжден одиннадцатью боевыми орденами. За успешное руководство войсками в штурме Кенигсберга, личную отвагу и мужество 19 апреля 1945 года ему присвоили звание Героя Советского Союза.

Сроки начала операции переносили, и А.В. Василевский поручил опытному генералу армии И.X. Баграмяну постоянно находиться на командном пункте
11-й гвардейской армии, чтобы исключить возможные ошибки и промахи.
«Я с интересом вглядывался в сутуловатую фигуру Кузьмы Никитовича , в бледное лицо его, в прищур светлых глаз, выражавших сосредоточенность и целеустремленность, и не увидел в нем особых перемен... ни во внешности
(если не считать сильно поредевших светлых волос), ни в манере держаться. Он был, как обычно, сдержан, суховат и уверен в себе»,— вспоминал И.X. Баграмян .

Из боевого распоряжения командующего 11-й гвардейской армией:
« 20.04.45 г. — начать наступление, не считаясь с погодой.
Полную готовность войск установить к 7.00 20.04.45 .
Начало артподготовки в 8.20 20.04. 45.
Начало атаки пехоты и танков — 9.00 20.04.45.
О готовности войск к наступлению доложить лично командующему в 7.00 20.04.45. »

Всю ночь артиллеристы окапывали орудия, прокладывали связь и разгружали ящики со снарядами, которые везли из армейских тылов, удаленных на многие десятки километров от линии фронта. За время операции автомобильные батальоны «девять раз обогнули земной шар», до предела насытив каждый клочок земли на дальних подступах к Пиллау тысячами тонн боеприпасов и военного имущества.

7.4. РУБЕЖИ ОБОРОНЫ ПИЛЛАУ

Рубежи обороны Пиллау — карта

Сама природа полуострова, прикрытого с трех сторон морем, проливом и заливом, служила естественным рубежом обороны. Мелкозернистые пески позволяли быстро окапываться и вести земляные работы. Поросшие кустарником и деревьями дюны были малопригодны для движения боевой техники. Вдоль морского побережья тянулись высокие обрывы. К тому же, весна 1945 года выдалась холодной, с дождями, низкой облачностью и утренними туманами, мешавшими действиям советской авиации.

Названный «Кенигсбергом в миниатюре», Пиллау вел свою историю от древнего прусского поселения, еще в XIII веке разрушенного рыцарями-крестоносцами, впрочем, немало сделавшими для того, чтобы вдохнуть жизнь в этот заброшенный некогда уголок Европы. Зимой 1945 года город и гавань Пиллау были объявлены крепостью, северная граница которой проходила вдоль оборонительного рубежа «А» у селения Тенкиттен (ныне — пос. Береговое), а юго-западная — в нескольких километрах от города по косе Фрише-Нерунг. В районе крепости, объявленной запретной зоной, комендатура, войска «СС» и полиция установили заградительный кордон и проводили проверки всех частей, учреждений, задерживали отступавшие войска и солдат и направляли их в штаб Шульна , занятый формированием сводных подразделений. Перед штабом пиллауской крепости стояли следующие задачи: «оборонять свой район от неожиданных ударов противника как со стороны моря, так и на суше, ликвидировать деятельность агентов-парашютистов противника, преграждать возможность высадки парашютных частей, а также бороться со шпионажем и диверсионными актами. На боевой гарнизон возлагается оборона крепости до последнего солдата».

В марте 1945 года Гитлер назначил командира 55-го армейского корпуса
генерал-лейтенанта Чилл комендантом крепости Пиллау. В телеграмме, полученной им от командующего Северной группой армий, говорилось: «Настоящим я обязываю Вас удерживать эту крепость до последней возможности. В соответствии с приказом Гитлера за № 11, вы отвечаете своей честью за выполнение возложенной на Вас задачи. Освобождение Вас от этой задачи — удержать крепость Пиллау — может последовать только через меня, после получения согласия от Гитлера ». Государственный комиссар обороны Восточной Пруссии назначил своим представителем и уполномоченным национал-социалистической партии крепости Пиллау крейслейтера Маттеса . Предстояло организовать оборону города и гаваней таким образом, чтобы защитить их даже незначительными силами, отражая сухопутные атаки и десанты советских войск. После падения столицы восточной Пруссии оборона противника свелась к удержанию Пиллау, для того чтобы успеть вывезти на Запад огромное количество раненых, гражданское население, ценности и оружие, сковать части
3-го Белорусского фронта на пиллауском полуострове, сохранив в своих руках военно-морскую базу, необходимую для действий германского флота в северо-восточной части Балтийского моря.

Передовая линия немецкой обороны, пересекавшая полуостров юго-западнее Фишхаузена, включала в себя три основные траншеи, несколько рядов проволочных заграждений, орудия прямой наводки, врытые в землю танки, завалы и противотанковый ров.

Собственно, оборона Пиллау состояла из береговых зенитных батарей и старых фортов. На эти преграды опиралась система неприступных рубежей. Первый из них — это две сплошные траншеи, соединенные ходами сообщений с четырьмя десятками пехотных блиндажей и укрытий с проволочными заборами и минными полями и глубоким рвом с ячейками и пулеметными площадками на расстоянии пятнадцати метров друг от друга. Так что сам ров являлся третьей траншеей одновременно. За ним располагалась артиллерия всех видов и калибров: противотанковые, зенитные, дальнобойные, минометные батареи. Далее, в глубине леса, было возведено большое количество землянок, разборных домиков, складов и укрытий для лошадей.

В самом узком месте полуострова, на холмистой, безлесной местности, проходил второй километровый рубеж обороны. Вблизи стен древнего рыцарского замка Лохштедт был отрыт широкий противотанковый ров с наблюдательными вышками и траншеями, за которыми в лесном массиве находилось около полутора сотен блиндажей. В отрытых и хорошо замаскированных котлованах стояли штабные вагоны, для перевозки которых была построена ветка железной дороги. Весь лесной массив до отказа был заполнен складами, ремонтными мастерскими и подвижными радио- и электростанциями. Все это прикрывалось большим минным полем и артиллерией, стоявшей на «семи холмах».

Третья мощная полоса обороны у поселка Нойхойзер (ныне — пос. Мечниково) состояла из трех траншей и противотанкового рва, окруженного пятью минными полями.

Две последующие линии обороны проходили по улицам города, изрезанным паутиной траншей и ходов сообщений. Большинство каменных зданий и пристроек было подготовлено для ведения огня: усилены стены первых этажей, замурованы окна, чердаки засыпаны землей, в подвалах — убежища и склады. Сделаны проломы и установлены противотанковые орудия. На верхних этажах, лестничных клетках и чердаках зданий были созданы позиции для пулеметчиков и снайперов. Улицы перегораживались баррикадами из разбитой техники, повозок, телеграфных столбов и домашнего имущества. По обе стороны железной дороги стояли деревянные надолбы в пять рядов.

Цитадель и форты Пиллау, хотя и относились к старой постройке, могли выдержать снаряды большой мощности. И если подобную фортификацию советские генералы уже видели в Кенигсберге, то об обороне морского побережья им ничего не было известно. Российская разведка интересовалась ею еще накануне Первой мировой войны, когда под видом туристов и коммерсантов Пиллау посещали агенты военно-морского ведомства. Но только в середине 30-х годов XX века советской разведке стало известно о строительстве восьми зенитных береговых батарей калибром 105—150 миллиметров. Их сорокадевятикилограммовые снаряды пробивали броню кораблей, танков и самолетов. Это были батареи, механизированные по последнему слову техники: с бронированными дверями, с двухметровыми стенами и перекрытиями, имевшими, помимо радиолокаторов и дальномеров, свое подземное хозяйство: ремонтные мастерские, артиллерийские погреба, машинное отделение, коммутатор, радиорубку, котельную, умывальник, столовую, спальные комнаты для солдат и отдельно для офицеров, запасные баки с водой, склад для горючего, водопровод, канализацию, вентиляцию, калорифер для подогрева воздуха. Батареи маскировались сетями из искусственных листьев и хвои, не выгоравших от солнечного света. Опираясь на шоссейную и железную дороги, противник мог маневрировать силами, формировать и посылать в бой новые части.

Небольшая ширина косы Фрише-Нерунг позволила неприятелю создать еще восемь рубежей обороны, находившихся на расстоянии, исключавшем обстрел Пиллау. Каждый рубеж состоял из одной-двух линий траншей, оборудованных стрелковыми и пулеметными позициями и прикрытых завалами. На косе были оборудованы до 20 береговых и 12 зенитных батарей, которые могли быть использованы для борьбы с советскими танками. Так, четырехорудийная батарея «Нойтиф» держала под огнем местность, начиная от Фишхаузена, весь полуостров Пайзе и до Хайлигенбайля.

По советским войскам вели огонь до 50 артиллерийских, минометных и реактивных батарей общей численностью в 306 стволов и около 90 танков и штурмовых орудий. К тому же, в цехах Пиллау отремонтировали большое число орудий, переправленных через залив Фришес-Хафф. Лишь нехватка снарядов не позволила противнику в полной мере использовать всю эту огневую мощь. Уже в послевоенные годы советские саперы обнаружили хорошо замаскированные подземные склады с сотнями тысяч снарядов, в силу разных причин, не попавших в руки немецких артиллеристов. Для обороны Пиллау гитлеровцы перебросили сюда и полк химических минометов. Их установили на специальных тумбах. Однако в той обстановке командование Вермахта так и не решилось отдать приказ на применение химического оружия.

Немецкий ДОТ

Немцы, опасаясь блокады, как с суши, так и с моря, создали в Пиллау трехмесячный запас продовольствия. Для этого коменданту крепости пришлось реквизировать все находившиеся в городе склады северной группы армий, земландской группы войск, авиации и флота. В одном из холмов на окраине Пиллау были сооружены специальные хранилища, позднее сгоревшие во время штурма, куда по железной дороге могли войти и стать под разгрузку сразу
три-четыре вагона. Было приостановлено разрушение промышленных предприятий и демонтаж станков и другого оборудования.

В Пиллау и на косе Фрише-Нерунг оборонялось около 40 тысяч солдат и офицеров из остатков десяти пехотных дивизий, танковой дивизии, зенитной и моторизованной дивизии «Великая Германия», других частей, соединений и боевых групп. В последние месяцы войны адмирал Денниц призвал матросов и офицеров Пиллау выполнить свой долг и передал до трех тысяч человек — всех, без кого было можно обойтись на кораблях,— в морскую пехоту для формирования отдельных батальонов, приданных в пехотные дивизии для «поднятия их боеспособности». Вся эта группировка понесла в предыдущих боях ощутимые потери, но сохранила свою боевую устойчивость, хотя было заметно, что «западные немцы» с меньшим упорством сражались в Восточной Пруссии.

Позиции немецкой береговой артиллерии

Из докладной записки в штаб немецкой группировки о положении в Пиллау:
«Внешний вид военнослужащих является в настоящее время недопустимым
и не внушает доверия беженцам. Солдаты и офицеры в течение всего дня разгуливают с женщинами по улицам. На местах стоянок автомашин, на складах имущества и в домах царит беспорядок и захламленность. При воздушных тревогах возникает хаос. Ездовые бросают на улице повозки, и испуганные лошади несутся вдоль улиц. Военнослужащие являются первыми, кто самым грубейшим образом захватывает возможность входа в бомбоубежища. Для того чтобы установить дисциплину и порядок, необходимо вопреки желанию гражданских и партийных организаций разделить Пиллау на районы, в которых гражданские и военные лица находились бы обособленно».

В апрельские дни 1945 года в немецких штабах распространился слух, что Германия вот-вот должна получить «поддержку крупной державы». Это было вызвано смертью президента США Рузвельта , пробудившей у Гитлера надежды на чудо, подобное тому, что когда-то спасло Фридриха Великого от поражения в Семилетней войне.

Несмотря на огонь советской артиллерии и удары авиации, темпы эвакуации из Пиллау возросли. В апрельские дни 1945 года отсюда вывезли еще 90 тысяч раненых солдат и офицеров Вермахта и около 43 тысяч человек гражданского населения. В спасении было отказано лишь иностранным рабочим и военнопленным — их расстреляли эсэсовцы на балтийском побережье. Одним из последних судов, чьи трюмы, палубы и надстройки были до предела заполнены беженцами из Пиллау, был корабль «Марс» с изящными обводами корпуса, больше походивший на яхту, чем на военный госпиталь. Его помещения были с панелями из красного дерева и с богато украшенными потолками. Жителям Калининградской области больше известна послевоенная жизнь корабля. Он прославился как научное океанское судно «Витязь». А в 1994 году после восстановительных работ на нем открылась экспозиция Музея Мирового океана, ставшая одной из главных достопримечательностей янтарного края.