Вильгельм и Мария, 1689–1702 годы
Хотя официально оба супруга являлись равноценными правителями, на деле Мария передала бразды правления мужу, очевидно, следуя библейскому наставлению: «Жена да повинуется во всем своему мужу». В 1694 году она скончалась, Вильгельм - несмотря на свой строгий и неприступный вид - очень переживал утрату.
Война короля Вильгельма, 1688–1697 годы
Являясь штатгальтером Голландии, Вильгельм успешно отразил нападение Франции в 1672 году путем затопления значительной территории страны. Став королем Англии, он поставил перед собой две главные цели - укрепить собственный трон и по возможности ослабить положение короля-Солнца, как называли тогдашнего государя Франции Людовика XIV. Англия очень скоро заявила о себе на европейском театре военных действий. Вильгельм был зачинщиком войны и единовластным ее координатором: он сам принимал ключевые решения - например, в отношении кампаний во Фландрии, сам отыскивал средства на ведение войны, вербовал себе союзников и, наконец, заключал мирные договоры. В феврале 1689 года голландцы объявили войну Франции. Вскоре сложился Великий союз, куда входили, помимо Голландии, Англия, Испания и большинство немецких государств. Франция оказалась в политической и военной изоляции, что полностью соответствовало намерениям Вильгельма. Казалось, еще немного - и он добьется своего. Но тут возникли серьезные препятствия в виде ирландской угрозы.
Ирландия
В 1689 году Яков II, снедаемый честолюбивым желанием вернуть себе трон, покинул Францию и направился в Ирландию. Ирландия и так уже фактически находилась под контролем графа Тирконнела, католика по вероисповеданию, а прибытие короля-изгнанника еще больше подогрело антипротестантские настроения в стране. Парламент, заседавший в Дублине, принимал законы, направленные против англичан. Протестанты, заселившие север Ирландии, начали всерьез беспокоиться за свою жизнь. Многие спешили укрыться за крепостными стенами таких городов, как Лондондерри и Эннискиллен. Еще до прибытия Якова II, в 1688 году тринадцать мальчишек-подмастерьев прослышали о приближении католических войск и успели закрыть ворота Лондондерри. Протестанты Северной Ирландии и по сегодняшний день помнят об их подвиге и ежегодно отмечают это событие.
Девятнадцатого апреля 1689 года началась осада Лондондерри. Защитникам города пришлось нелегко: после того как закончились съестные припасы, разразился голод. Жители сначала съели всех собак и крыс, а затем перешли на свечки и сыромятную кожу. Англичане предприняли несколько нерешительных попыток помочь своим единоверцам: они присылали военные корабли с целью прорвать блокаду осажденного города. Однако сделать это удалось лишь 30 июля. Тем не менее военная кампания англичан развивалась довольно вяло, пока в 1690 году Вильгельм сам не явился в Ирландию во главе войска и не нанес католикам решительное поражение на реке Бойн. После того война поутихла, перешла в отдельные вооруженные стычки, а к 1691 году и вовсе окончилась.
В октябре 1692 года в Ирландии уже царило относительное спокойствие. В парламенте теперь доминировали протестанты, а небольшая прослойка англо-ирландской земельной знати и джентри обеспечивала лояльное отношение к английскому правлению.
Военные действия в Европе также разворачивались вполне успешно для Вильгельма. При том что согласованная стратегия во фландрской войне отсутствовала, состоялось все-таки два не слишком впечатляющих сражения - при Стеенкирке и Неервиндене. Французам удалось захватить несколько гарнизонов на реке Мез, а главным достижением Вильгельма был возврат Намюра в 1695 году. На море объединенный англо-голландский флот потерпел поражение возле Бичи-Хэд, но зато выиграл битву в заливе Ла-Хог. Однако извечная нехватка денег и накопившаяся усталость от затянувшейся войны подталкивала обе стороны к мирному договору, который и был в конце концов заключен в 1697 г. Он получил название Рисвикского мира. Людовику XIV пришлось пойти на определенные территориальные уступки, но главное достижение Вильгельма заключалось в том, что он был признан королем Англии. Французский король пообещал впредь не поддерживать врагов Вильгельма, особенно это касалось Якова II.
Политика
История того времени не блистала яркими и выдающимися личностями. Мы знаем только, что существовали определенные движущие силы в обществе - такие как виги, тори, королевский двор, сельская аристократия, церковь, патриоты, якобиты, оппортунисты, республиканцы и сторонники Кромвеля. Они объединялись в кратковременные союзы, которые вскоре вновь распадались. Наиболее влиятельными среди этих группировок являлись виги и тори. Последние были не слишком уверены в законности нового короля, многие из них по-прежнему поддерживали Якова II. Они являлись ярыми приверженцами англиканской церкви. Их военные пристрастия сводились к следующей доктрине: если уж воевать, то на море - это дешевле и надежнее сухопутных сражений. Виги, в свою очередь, превыше всего ценили наличие протестанта на троне. Среди них было много сочувствующих диссентерам, а еще больше ярых милитаристов, которые жаждали победы над Францией любыми путями, пусть даже и самыми дорогостоящими. Этих схематических характеристик достаточно, чтобы понять сложившееся разделение власти: как правило, виги правили во время войны, а в мирное время руководство переходило к тори. Важную роль играл также тот фактор, что многие виги являлись финансистами из Сити, и война предоставляла им прекрасную возможность увеличить свои капиталы. Главным событием того времени стало открытие Банка Англии, которое состоялось в 1694 году. Правление банка призывало население поддерживать военно-экономическую деятельность и обещало полную безопасность денежных вкладов. Важным побочным действием этого события было то, что вкладчики стремились к внутренней стабильности и отвергали жесткие методы воздействия на правительство.
В 1694–1698 годах у власти находилось правительство вигов, известное под именем «Клика», но с установлением мира оно утратило свое влияние. В 1701 году Людовик XIV вновь напал на Нидерланды, попутно установив запрет на участие Англии в торговле с Францией и Испанией. Подобная экспансионистская политика французского короля настраивала парламент Англии и население в целом на воинственный лад. Вильгельм начал приготовления к сухопутной военной операции против Людовика. Кампанию должен был возглавить Джон Черчилль, граф Мальборо (1650–1722). Однако прежде чем Вильгельм сумел реализовать свои планы, случилось несчастье. Король упал с лошади и повредил позвоночник. Врачи не смогли помочь ему, и 8 марта 1702 года Вильгельм II скончался от осложнений после травмы. Так как законных наследников у него не осталось, то трон перешел ко второй дочери Якова II - Анне, которая тоже была протестанткой.
УДК 94(420).06
Вестник СПбГУ. Сер. 2. 2013. Вып. 3
Л. В. Сидоренко
ИСТОРИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ СЛАВНОЙ РЕВОЛЮЦИИ: К ВОПРОСУ О РЕВОЛЮЦИОННОСТИ СОБЫТИЙ 1688-1689 гг.*
Вследствие прецедентного характера английской конституционной системы, такие события, как Славная революция 1688-1689 гг., имеют чрезвычайно важное значение для истории Великобритании, при этом степень их значимости определяется не их внутренним содержанием, а прежде всего последствиями для политической, социально-экономической и культурной жизни страны. Славная революция, безусловно, входит в число величайших вех истории Великобритании, чем и определяется интерес к ней как в англоязычной, так и отечественной историографии. Однако если историки Туманного Альбиона давно и всесторонне изучают эту тему, отечественные авторы уделяют внимание прежде всего характеру и ходу революции, а не ее долгосрочным результатам. Цель данной статьи - краткий анализ основных исторических последствий Славной революции, которые и определяют это событие как по-настоящему революционное явление, в противовес закрепившимся в отечественной историографии его ограниченным оценкам. Например, В. А. Томсинов в недавно вышедшем учебном пособии (достойном называться монографией), тщательно анализирует события 16881689 гг., но при этом почти не касается их исторических последствий, ограничиваясь правовыми аспектами. Автор лишь утверждает, что по итогам Славной революции в Англии возникла принципиально новая форма монархии - «монархия Билля о правах», в которой роль короля утрачивала свое значение, а парламент становился постоянно действующим органом .
Это мнение начала XXI в. созвучно с мнением почти вековой давности известного русского историка Н. И. Кареева, утверждавшего, что значение революции 16881689 гг. заключалось в том, что взаимные отношения монархической власти и представительства нации были твердо определены установлением границы как королевской прерогативы, так и привилегии парламента . Советские исследователи в основном также касались политических аспектов событий 1688-1689 гг., рассматривая их как бескровный государственный переворот, совершенный без участия народа и закрепивший новое соотношение сил - компромисс - между буржуазией и крупными землевладельцами, что позволило завершить буржуазную революцию в Англии и оформить господство буржуазии .
При этом определяющую роль в итогах революции для отечественных историков играет Билль о правах - значимое, но не единственное последствие революции. В свою очередь англоязычные историки, хотя и признают важность этого акта как величайшего конституционного документа, все же считают практику постреволюционных лет
Сидоренко Леонид Владимирович - канд. ист. наук, ассистент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: [email protected]
* Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, соглашение № 8177 от 26 июля 2012. © Л. В. Сидоренко, 2013
важнее. Ведь Билль о правах вытекал из неправовых действий короля и был принят не с целью провозгласить абстрактные принципы управления страной, а чтобы обеспечить защиту от неконституционных поступков монарха . Билль о правах фактически стал комментарием к конституционной истории правления Стюартов и обозначал триумф принципов, изложенных в более ранних решениях парламента вроде «Петиции о праве» и т. п. . При этом как конституционный документ Билль о правах оказался незавершенным, и его пришлось дополнить Актом о престолонаследии 1701 г., принятом чтобы завершить недоделанную Биллем о правах работу в вопросах обеспечения престолонаследия и свобод подданных . Но в целом не подлежат сомнению очевидные последствия Славной революции, заключавшиеся в конституционном изменении положения монархии и парламента. Принципиально важным остается только разобрать специфику изменений баланса этих ветвей власти.
Повышение роли парламента в политической жизни Англии по итогам Славной революции можно проследить не только в указанных выше конституционных документах, но и по чисто количественным показателям работы этого органа. Так, если в 1660-1688 гг. было проведено 22 сессии, большинство из которых длилось менее 10 недель, то после 1688-1689 гг. произошли по-настоящему революционные изменения. Ежегодные парламентские сессии продолжительностью 20 недель стали нормой, что в свою очередь привело к увеличению объемов законотворческой работы. Если за 1660-1688 гг. парламент принял 584 статута, то в 1688-1727 гг. его производительность достигла 2510, обеспечив рост среднегодовых показателей с 19 до 66. Парламент как законодательный орган достиг совершеннолетия, став отныне постоянным институтом. Расширился и спектр рассматриваемых им вопросов . При этом падение влияния монархии не следует понимать только как результат законодательных изменений: правоприменительная практика оказалась важнее, как и личность нового короля - Вильгельма III Оранского. Он стал первым иностранным монархом на английском троне после Якова I. Голландец по рождению, воспитанию и характеру, он демонстрировал совершенно иной стиль управления. В свою очередь английские политики полагали, что раз они пригласили Вильгельма, то заслуживают некоторого внимания. Поэтому они противостояли его методам руководства и пользовались его частым отсутствием в стране для решения своих задач . Вильгельм же был всегда чрезвычайно чувствителен к антиголландской ксенофобии в Англии. В 1690-х годах его происхождение и политика стали излюбленным поводом для критики, вполне заслуженной, так как это был монарх, которого прежде всего волновали проблемы Нидерландов . При этом Вильгельм был непривлекателен внешне: его описывают как некрасивого человека, проигрывавшего по внешним характеристикам своим предшественникам на английском троне. Чтобы выглядеть царственно, Вильгельм должен был казаться добрым и смелым, справедливым и мудрым, хотя окружение статхаудера знало о его несдержанности и вспыльчивости . Необходимость утверждения на престоле диктовала задачу создания положительного образа, это способствовало бы формированию мифологии Славной революции и ее пропаганде.
Но никакая пропаганда не могла скрыть для представителей английской элиты отсутствие выдающихся способностей у их суверена и необходимость модифицировать систему управления государством в связи с его частыми отлучками для руководства военными действиями на континенте. Бурный рост объемов делопроизводства привел к тому, что Вильгельму пришлось разрываться между желанием обладать как можно
большей властью и неспособностью поспевать везде. В этих условиях он вынужден был полагаться на выбранных им надежных английских политиков. Однако если раньше министры почти постоянно находились под наблюдением монарха, при Вильгельме они стали чувствовать себя свободнее, что заложило предпосылки становления института кабинета министров .
Падение роли монархии при Вильгельме III можно проследить даже по тому, как он относился к королевским традициям. Так, если Карл II прикоснулся к 90 тыс человек для их излечения от золотухи, Вильгельм и Мария демонстративно прекратили эту практику, тем самым дополнительно установив границы своей власти и ограничив спектр общения между народом и монархом. В дальнейшем королева Анна возродила эту традицию, но с ее смертью эта практика безвозвратно ушла . Впрочем, несмотря на оппозицию, с которой столкнулся Вильгельм, он достиг многого как король. Он сохранил свою корону, защитил страну в затянувшейся войне, утвердил Англию в качестве центрального антифранцузского союзника, заложил основы мирной передачи трона Ганноверской династии, изменил взаимоотношения между церковью и государством, работал с парламентом. Последнее качественно отличало его от Карла II и Якова II. Если те предпочитали использовать представительный орган эпизодически, практикуя долгое правление без него, то у Вильгельма не было подобного выбора . Вильгельм стал первым по-настоящему конституционным монархом.
Кроме этого важнейшим и во многом самым долговременным итогом Славной революции стали ее финансово-экономические последствия, выразившиеся прежде всего в трансформации системы государственных финансов. До 1688 г. в большинстве случаев гарантией своевременного погашения долга для кредитора правительства была юридически неопределенная защита королевского слова, из-за чего правительственный кредит стал фактически кредитом монарха. После революции ситуация изменилась: теперь именно парламент стал отвечать за государственные финансы, что сделало частные займы более безопасными. Важно отметить и влияние революции на личные финансы короля. Отныне большая часть доходов бюджета не давалась монарху пожизненно, а жаловалась парламентом на определенный срок . Парламентом было принято решение выделять Вильгельму Оранскому на его нужды 700 тыс. фунтов стерлингов ежегодно, остальные же доходы давать «ad hoc» (к случаю). В итоге регулирование королевских финансов стало способом парламентского контроля над сувереном .
Стоит отметить, что рассмотренные выше изменения и финансовые инновации 1690-х годов также стали результатом вовлечения Англии в континентальные войны. Затраты на конфликты в Европе оказались очень серьезными, и правительство, столкнувшееся с потолком своей способности налогообложения, начало заимствовать деньги напрямую из общества. Был создан емкий финансовый рынок, где правительство могло брать значительные суммы. Появление разнообразных форм заимствования способствовало привлечению инвестиций от большого числа частных кредиторов. Это означало, что время посредничества прошло, и доступ к операциям с государственным кредитом был открыт фактически всем .
Правда, эти процессы не были безболезненными. В 1688-1700 годах от глубокого кризиса серьезно пострадала английская денежная система: монеты обесценивались, серебро экспортировалось. Цена золота возросла на 40%, в то время как ценность фунта на международных биржах падала . Но в целом динамика была по-
ложительная, а создание Банка Англии в 1694 г. обеспечило Вильгельму III возможность получения дешевого кредита. Показательно, что к 1714 г. ставки по кредиту оказались вдвое меньше, чем при Якове II . В силу своей важности комплекс рассмотренных выше последствий Славной революции получил название Финансовой революции, ставшей прямым итогом событий 1688-1689 гг. При этом Финансовая революция обеспечила быстрое внедрение конституционной практики и становление внешнеполитического могущества Англии, что в конечном итоге явилось главным долгосрочным итогом Славной революции .
В контексте финансово-экономической проблематики необходимо отметить и то, что по итогам Славной революции многолетняя борьба вигов за свободу торговли и против прерогатив короны устанавливать монополии, которые могли использоваться для оказания экономической поддержки монарха, также завершилась успехом. Был осуществлен еще один переворот, который позволил защитить экономические права англичан . Путь к экономическому либерализму XVIII в. был открыт.
Отдельно необходимо обозначить и внешнеполитические последствия Славной революции, которая в равной мере была событием как международного, так и общеанглийского значения. При этом Славная революция повлияла на Европу значительно больше, нежели Европа на нее . Международный фактор Славной революции был настолько важен, что без него она вряд ли осуществилась столь успешно. Революция оказалась неразрывно связана с процессами, происходившими в системе европейских государств во второй половине XVII в. и прежде всего с попыткой покончить с экспансионистской политикой Людовика XIV . Некоторые историки выражаются более радикально, полагая, что революция 1688 г. положила конец традиционной для Англии XVII в. изоляции и внешнеполитической «импотенции». Отныне во главе с Вильгельмом Оранским Англия «получила образование» в европейских делах, заложив основы политики, которая продолжалась большую часть XVIII в. Безусловно, сказалась революция и на англо-голландских отношениях: коммерческие и финансовые интересы Нидерландов выиграли от новых связей с Англией. Именно голландцы планировали и обеспечивали вторжение их статхаудера в Англию. В случае неудачи последствия могли бы быть для них непредсказуемыми , теперь же Нидерланды смягчили результаты недавних англо-голландских войн.
Отдельным итогом Славной революции можно назвать комплекс династических последствий. Правильный выбор династии в то время был одним из главных способов защитить приемлемые для общества фундаментальные изменения. Отказываться от монархии в Англии никто не собирался, и, чтобы изменить общество, нужно было найти подходящего кандидата на престол. Призвание голландского статхаудера стало в основном ответом на политику Якова в течение его короткого правления. Вильгельм представлял антифранцузскую и антикатолическую линии политики, критически важные для англичан . Однако утверждение Вильгельма Оранского на английском троне не означало стабильности престолонаследия в будущем - вот почему революция оказалась несколько ограниченной и потребовала в дальнейшем важного дополнения в виде Акта о престолонаследии. Из-за этого в политической сфере Великобритании развилось и сохранялось долгие три четверти века такое явление, как якобитизм - обоснование претензий свергнутой династии Стюартов на трон. Революционный режим столкнулся с огромными сложностями при своем утверждении как в Англии, так и в Шотландии с Ирландией, не говоря уже о борьбе с Францией. В этих обстоятель-
ствах надежды на возвращение якобитов на британских островах через реставрацию Якова II или его потомков не были пустым теоретизированием. И хотя в основном эти планы существовали лишь в пропаганде, декларациях и манифестах, издаваемых двором Стюартов в изгнании, Вильгельму Оранскому, а позже и Ганноверской династии приходилось постоянно быть начеку . Несмотря на то, что в момент бегства Якова II якобитская партия состояла в большинстве своем из католиков, на самом деле она была гораздо больше. Якобиты обладали заметным влиянием в палате общин и еще большим в палате лордов . Вместе с тем именно католическая религия якобитских претендентов, а также несогласованность действий внутри якобитского лагеря спасли Англию от возвращения Стюартов. Английские якобиты часто действовали независимо от эмигрантского центра, так что в движении якобитизма его «правая и левая руки не только игнорировали друг друга, но были чуждыми» .
Династические последствия Славной революции неотделимы от религиозных и тесно с ними взаимосвязаны. В последнее время все больше историков интерпретирует события 1680-х годов как протестантскую революцию, в которой защита церкви Англии и терпимости к протестантским диссентерам были определяющими в мыслях участников. Не подлежит сомнению, что члены Англиканской церкви и диссентеры были в авангарде сопротивления Якову II, а многие миряне рассматривали революцию в религиозном аспекте . Революционных событий вполне можно было бы избежать, если бы не обращение герцога Йоркского, наследника престола и будущего короля в католическую веру в 1673 г. При этом сам Яков не сделал ничего, чтобы рассеять растущие убеждения в его жестокой и кровавой природе, вытекавшие, согласно популярному мнению, в том числе и от его приверженности католицизму .
Продолжая развивать религиозные последствия Славной революции, отметим, что она породила такой важный документ, как Акт о веротерпимости 1689 г., ставший кульминацией долгой борьбы протестантов неангликан за право исповедовать свою религию без наказания. Акт серьезно подорвал влияние церкви Англии, лишив ее статуса монопольно законной церкви, однако это не осложнило связей между церковью и государством и не даровало полного политического членства в английском обществе тем, кто остался вне официальной конфессии . Диссентеры и особенно католики по-прежнему оставались под подозрением. Примечательно, что среди используемых аргументов в пользу религиозной нетерпимости преобладали политические доводы. Диссентеры считались опасными, так как они «бунтовщики, развязавшие войну против своего короля и ввергнувшие страну в кровавый хаос революции, а их религиозные собрания не что иное, как рассадники антиправительственных идей» .
Религия оказалась настолько значимой, что именно в этой области победивший режим Вильгельма Оранского получил один из самых серьезных ударов: когда в 1689-1690 гг. были предложены новые клятвы верности Вильгельму и Марии, около 400 клириков заявили, что их присяга Якову II, несмотря на его бегство, все еще остается в силе. Их возглавили архиепископ Кентерберийский Уильям Сэнкрофт и 7 епископов. Эта группа, названная «неприсягнувшими», теологически связала свое решение с долгом перед «39 статьями» (каноническим писанием Англиканской церкви) и верой в божественное право королей . Кроме этого после революции политико-церковные доктрины вошли в стадию жесткой проверки, и духовенство отвечало на это по-разному. Одни становились «неприсягнувшими», другие продолжали придерживаться латитудинарских идеалов. Многие становились бескомпромиссными
эрастианцами, а кто-то все еще искал свое место в системе «государство и церковь» . Однако в целом революция способствовала постепенному успокоению религиозных страстей в стране. Если ко времени Славной революции религия в течение более чем полутора столетий выступала главной угрозой стабильности в политической истории страны, то после 1714 г. все изменилось. Религиозные вопросы, за исключением нескольких эпизодов, отныне мало беспокоили общество . Таким образом, одна из главных задач Славной революции - обеспечение религиозной стабильности на основе политического и канонического доминирования Англиканской церкви при условии сохранения веротерпимости к другим протестантским деноминациям, была решена .
Сказался религиозный вопрос и на партийном размежевании. Несмотря на изначально промонархические позиции, в 1689 г. большинство тори поддержало интервенцию против Якова II - суверена, чьи права они должны были защищать. Тогда тори испугались атаки Якова на Англиканскую церковь, чье положение и стабильность считались для них краеугольным камнем . Сложилась уникальная ситуация, когда впервые с момента образования вигов и тори в период Исключительного кризиса обе враждующие партии сплотились против политики непопулярного короля, поддержав вторжение Вильгельма Оранского, хотя каждая по своим соображениям . Однако это сближение не продлилось долго. Хотя в 1689 г. партии действовали вместе, трения между ними сохранились, и традиционное противостояние вскоре продолжилось, ответственность за что лежит в основном на вигах . Но установлением смешанной администрации из вигов и тори был инициирован процесс идеологической перегруппировки партий. Отныне тори стали активнее оспаривать королевские прерогативы и противостоять политике монарха. В то же время виги, имевшие много общего с новым королем, оставили свой былой радикализм, во многом из-за назначений на высшие посты. Благодаря этому в 1690-е годы стало возможным идентифицировать новое поколение придворных вигов . Правда, хотя виги и заставили Вильгельма удалить тори, он не хотел от них зависеть. Он желал иметь при себе непартийного человека, который соблюдал бы интересы короны превыше всех остальных . Поэтому именно со Славной революции в английской внутренней политике началось основное противостояние XVIII в. между партией двора (вигами) и страны (тори), а также наметилось стремление найти идеальное непартийное правительство.
Весьма сильно Славная революция в Англии повлияла и на события в Шотландии. Хотя в теории после 1603 г. оба королевства оставались независимыми государствами, на практике к 1688 г. английская политика доминировала в управлении всего острова, где в его северной части сложилась система «неосатрапии», когда местный лидер осуществлял почти полный контроль над шотландской политикой и патронажем, гарантируя общественное спокойствие в регионе и лояльность местной элиты Лондону . В силу этого, хотя политика Якова II и привела его к изоляции даже в Шотландии, никто из шотландцев не был готов инициировать восстание. Поэтому пока в Англии готовились выступления, Шотландия оставалась лояльной. Шотландская общественность узнала об угрозе вторжения из обращений самого Якова II, а о закулисных переговорах англичан с Вильгельмом Оранским в северном королевстве знали очень немногие . Показательно, что только 4 апреля 1689 г. шотландский конвент объявил трон вакантным после бегства Якова II.
Однако этот искусственный мир спокойствия был разрушен в 1688 г. Тогда местные магнаты бросились в яростную политическую схватку друг с другом ради получения расположения нового режима в Лондоне, из-за чего шотландская политика в 1690-х годов стала нестабильной, характеризующейся постоянной борьбой элит, фракций и религиозных фанатиков. Положение усугублялось тем, что Вильгельм Оранский не был заинтересован в шотландских делах . Таким образом Шотландия как бы выпала из прежней тесной связи с Англией и даже некоторое время пыталась искать самостоятельные пути в династическом и колониальном вопросе, что в итоге заставило Лондон предложить свой план нормализации ситуации через объединение королевств. Так Славная революция существенно приблизила дату подписания англо-шотландской унии 1707 г. и низведение Шотландии до составной части английского мира.
В качестве отдельного итога Славной революции необходимо выделить и рост влияния женщины в политических делах королевства, что заметно на примерах дочерей Якова II, принцесс Марии и Анны, занявших уникальное положение в политической жизни. Хотя во многом это было связано с тем, что закон и традиции Англии не мешали им претендовать на престол при отсутствии мужских наследников, именно Славная революция заставила британскую элиту рассматривать эту возможность. В правление Якова II взгляды протестантских подданных с надеждой обратились к его старшей дочери Марии, жене Вильгельма Оранского и до июня 1688 г. первой наследнице трона, а также ее сестре Анне, следующей в порядке престолонаследия . При этом принцессы играли в событиях 1688-1689 гг. отнюдь не пассивную роль. Показательно, что именно Анна подняла слухи о подмене сына Якова II (так называемый «ребенок из грелки») и усиленно распространяла их для дискредитации своего отца и сводного брата. Исследователи гендерных вопросов небезосновательно считают, что этот скандал повысил политическую роль женщин: никто кроме них не знал особенностей деторождения и не мог обладать компетентным мнением в столь тонком вопросе .
Рост влияния женщины в политике проявился и при обсуждении судьбы трона после бегства Якова. В ходе дебатов в конвенте выделилась небольшая группа политиков во главе с Томасом Осборном, которая стремилась сделать монархом именно Марию, оставив за Вильгельмом лишь титул консорта. Эта идея не прошла не только из-за нежелания Вильгельма быть «привратником» жены, но и Марии, давшей понять, что она не позволит разделить ее и мужа по линии престолонаследия. Как женщина Мария выиграла от установления совместного правления . В мужской век для женщин было немыслимо управлять мужьями в браке, аналогично было немыслимо для Вильгельма подчиняться власти жены в королевстве. В этом плане политика и отношение полов тесно переплелись. Мария оказалась настолько привязана к супругу, что не имела намерений действовать против его воли. К тому же из-за отсутствия у нее политических амбиций, что по тем временам считалось признаком женской добродетели, она не могла стать угрозой конституции. Со своей стороны Мария была осторожной, чтобы не навредить новому конституционному порядку, подтверждая парламентское мнение, что она «лучшая женщина в мире» . Как итог - в реальной политике Мария оказалась краеугольным камнем стабильности нового режима. Окажись Вильгельм изначально единственным правителем, он стал бы королем лишь половины нации, если бы вообще смог им стать. Не случайно наиболее серьезные якобитские мятежи против режима имели место уже после ее смерти в 1694 г.
В качестве последствий событий 1688-1689 гг. стоит отметить и то, что Славная революция серьезно повлияла на политическую ментальность и идеологию англичан следующего столетия. И в XVIII в. революция продолжала генерировать аргументы для разных политических групп в политических дебатах, касающихся не только проблем престолонаследия, но и роли народа в политическом процессе, природы английских представительных институтов и наиболее общественно важных прав и свобод. В этих дебатах часто звучали споры о наследниках и наследии революции. Например, в эпоху борьбы с первым премьер-министром страны Робертом Уолполом оппозиционные тори стремились вернуться к конституционному балансу, утвержденному революцией. Так оппозиция формулировала популистские и либертанианские версии революционных принципов, взывая к общественному мнению. Оппозиционные деятели стремились изобразить себя как подлинных наследников революции, что делалось как на улицах, так и в прессе . О наследии революции вспоминали и в период Американской революции. Безусловно, хотя прямого влияния событий 1688-1689 гг. на происходящее в Америке в 1774-1775 гг. не наблюдалось, между ними прослеживались связи в виде специфической американской традиции и памяти . Кроме того, Славная революция стала первым историческим событием в Великобритании, чьи круглые даты стали широко отмечаться обществом, и единственным, вековые юбилеи которого организованно праздновались трижды. При этом каждый раз празднования затрагивали не только память самой Революции, но в них отражались и текущие события. Например, в 1788 г. при сложных внутри- и внешнеполитических обстоятельствах празднование помогало отвлечься от тяжелых проблем . Таким образом, революция превратилась в идейный национальный символ и даже знамя.
Подводя итоги, необходимо отметить, что Славная революция оказалась очень сложным и многофакторным событием, последствия которого не ограничились только принятием билля о правах. Революция количественно и качественно усилила роль парламента, привела к глобальной трансформации английских финансов - так называемой Финансовой революции, создала предпосылки для становления института кабинета министров и падения роли королевской прерогативы. Революция надолго вывела Англию из внешнеполитической изоляции, подняла как никогда остро династический вопрос, обеспечив рост якобитизма, установила правила игры для диссентеров, в целом способствовав ослаблению остроты религиозного вопроса, а также закрепила в политике роль партийных группировок вигов и тори, хотя и заставив несколько видоизменить их первоначальную идеологию. Революция нарушила традиционные связи между Англией и Шотландией, создав базу для будущей унии, на короткий период повысила роль женщины в политике, а также заложила идейные ориентиры для правительственных и оппозиционных политиков в будущих острых дебатах XVIII в. Как видим, хотя события 1688-1689 гг. имеют явный оттенок государственного переворота, его последствия оказываются по настоящему революционными, проявляющимися во всех сферах жизни английского общества, и именно они делают Славную революцию одним из важнейших событий всей британской истории.
Литература
1. Томсинов В. А. «Славная революция» 1688-1689 годов в Англии и Билль о правах. Учебное пособие. М.: Зерцало-М, 2010. 256 с.
2. Кареев Н. И. Две английские революции XVII века. М.: Гос. публич. ист. библиотека России, 2002. 205 с.
3. Ерофеев Н. А. Империя создавалась так: английский колониализм в XVIII веке. М.: Наука, 1964. 175 с.
4. Кертман Л. Е. География, история и культура Англии. М.: Высшая школа, 1979. 384 с.
5. Татаринова К. Н. Очерки по истории Англии (1640-1815). М.: ИМО, 1958. 454 с.
6. Ogg D. The Revolution as a Reinforcement of English Institutions // The Revolution of 1688. Whig Triumph or Palace Revolution? / ed. with an introduction by Gerard M. Straka. Boston: D. C. Heath and C°, 1963. P. 50-58.
7. Lockyer R. Tudor and Stuart Britain: 1471-1714. London: Longman, 1977. 484 p.
8. Jones J. R. Country and Court. England, 1658-1714. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1978. 377 p.
9. Hoppit J. A Land of Liberty? England 1689-1727. Oxford; New York: Oxford University Press, 2002. 580 p.
10. Marshall A. The Age of Faction. Court Politics, 1660-1702. Manchester; New York: Manchester University Press, 1999. 234 p.
11. Claydon T. William III and the Godly Revolution. Cambridge: Cambridge University Press, 1996.
12. Schwoerer L. G. Propaganda in the Revolution of 1688-1689 // The American Historical Review. 1977. Vol. 82, N 4 (Oct.). P. 843-874.
13. Nichols G. O. English Government Borrowing, 1660-1688 // The Journal of British Studies. 1971. Vol. 10, N 2 (May). P. 83-104.
14. Quinn S. The Glorious Revolution"s Effect on English Private Finance: a Microhistory, 1680-1705 // The Journal of Economic History. 2001. Vol. 61, N 3 (Sep.). P. 593-615.
15. Hill C. The Century of Revolution, 1603-1714. London; New York: Routledge, 2006. 355 p.
16. Braddick M. J. State Formation in Early Modern England c. 1550-1700. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. 448 p.
17. Quinn S. Gold, Silver, and the Glorious Revolution: Arbitrage between Bills of Exchange and Bullion // The Economic History Review. New Series. 1996. Vol. 49, N 3 (Aug.). P. 473-490.
18. Сидоренко Л. В. Финансово-экономические последствия Славной революции как ее основные итоги // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 10 (24). В 2 ч. Ч. II. C. 181-185.
19. Stump W. D. An Economic Consequence of 1688 // Albion: A Quarterly Journal Concerned with British Studies. Vol. 6, N 1 (Spring). P. 26-35.
20. Prall S. E. The Bloodless Revolution: England, 1688. Madison (Wis.): University of Wisconsin Press, 1985. XVI, 343 p.
21. Ивонина Л. И. Международные отношения в Европе конца XVII в. и Славная революция в Англии 1688-89 гг. Смоленск: СГПУ, 2001. 112 с.
22. Haley K. H. P. The Dutch, the Invasion, and the Alliance of 1689 // The Revolution of 1688-1689: Changing Perspectives / ed. By Lois G. Schwoerer. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P. 21-34.
23. Cruickshanks E., Erskine-Hill H. The Atterbury Plot. Houndmills, Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2004. 312 p.
24. Szechi D. A Blueprint for Tyranny? Sir Edward Hales and the Catholic Jacobite Response to the Revolution of 1688 // The English Historical Review. 2001. Vol. 116, N 466 (Apr.). P. 342-367.
25. Cherry G. L. The Legal and Philosophical Position ofthe Jacobites, 1688-1689 // The Journal of Modern History. 1950. Vol. 22, N 4 (Dec.). P. 309-321.
26. Gibson W. Dissenters, Anglicans and the Glorious Revolution: The Collection of Cases // The Seventeenth Century. 2007. Vol. 22, N 1 (Spring). P. 168-184.
27. Schochet G. J. John Locke and Religious Toleration // The Revolution of 1688-1689: Changing Perspectives / ed. by Lois G. Schwoerer. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P. 147-164.
28. Эрлихсон И. М. Основные направления общественно-политической и экономической мысли Англии периода Реставрации и конца XVIII в.: учеб. пособие. Рязань: Ряз. ГПУ им. С. А. Есенина, 2004. 68 с.
29. Mullett C. F. A Case of Allegiance: William Sherlock and the Revolution of 1688 // Huntington Library Quarterly. 1946. Vol. 10, N 1 (Nov.). P. 83-103.
30. Holmes G. Religion and Party in Late Stuart England // Holmes G. Politics, Religion and Society in England: 1679-1742. London: The Hambledon Press, 1986. P. 181-215.
31. Сидоренко Л. В. Религиозные аспекты Славной революции в Англии // Труды кафедры исто-
рии Нового и новейшего времени Санкт-Петербургского государственного университета / сост. Т. Н. Гончарова. Вып. 8. 2012 СПб: Изд-во РХГА, 2012. C. 15-23.
32. Claydon T. Europe and the Making of England, 1660-1760. Cambridge: Cambridge University Press, 2007. 370 p.
33. Szechi D. George Lockhart of Carnwath, 1681-1731. A Study in Jacobitism. East Linton: Tuckwell Press, 2002. 230 p.
34. Barnes R. P. Scotland and the Glorious Revolution of 1688 // Albion: A Quarterly Journal Concerned with British Studies. 1971. Vol. 3, N 3 (Autumn). P. 116-127.
35. Schwoerer L. G. Women and the Glorious Revolution // Albion: A Quarterly Journal Concerned with British Studies. 1986. Vol. 18, N 2 (Summer). P. 195-218.
36. Weil R. J. The Politics of Legitimacy: Women and the Warming-pan Scandal // The Revolution of 1688-1689: Changing Perspectives / ed. by Lois G. Schwoerer. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P. 65-82.
37. Kent S. K. Gender and Power in Britain, 1640-1990. London; New York: Routledge, 1999. 364 p.
38. Speck W. A. William - and Mary? // The Revolution of 1688-1689: Changing Perspectives / ed. by Lois G. Schwoerer. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P. 131-146.
39. Wilson K. Inventing Revolution: 1688 and Eighteenth-Century Popular Politics // The Journal of British Studies.1989. Vol. 28, N 4 (Oct.). P. 349-386.
40. Lewis T. B. A Revolutionary Tradition, 1689-1774: "There Was a Revolution Here as Well as in England" // The New England Quarterly. 1973. Vol. 46, N 3 (Sep.). P. 424-438.
41. Schwoerer L. G. Celebrating the Glorious Revolution, 1689-1989 // Albion: A Quarterly Journal Concerned with British Studies. 1990. Vol. 22, N 1 (Spring). P. 1-20.
В отличие от Английской революции 1640-х годов, Славная революция 1688 года была бескровной (не считая войны с якобитами в Шотландии и Ирландии). Она привела на трон Англии правителя Нидерландов, заложила основы разделения властей и подтолкнула английский капитализм к бурному развитию. А все началось с того, что от короля Якова II Стюарта отвернулось всё общество. Настолько он всем надоел за годы насаждения католицизма, притеснения протестантов и ущемления английского парламентаризма.
Чем не угодил Яков II
Поначалу, когда Яков II только вступил на престол, к нему отнеслись лояльно. Общество ещё помнило революцию и последовавшую за ней гражданскую войну. Да и в парламенте большинство было у консерваторов. Однако вскоре король-католик начал восстанавливать в правах католиков, что вызвало тревогу у протестантского большинства. Тогда по религии мерились культурные ориентиры и способ жить. Протестантская этика совсем не то же, что католическая.
Под предлогом борьбы с мятежами король создал постоянную армию численностью 40 тысяч человек плюс артиллерия. Что самое характерное, при наборе в армию предпочтение отдавалось католикам из Шотландии и Ирландии. Другим тревожным знаком стало разрешение католикам занимать офицерские должности.
В ноябре же 1685 года (в том же году и была создана армия) парламент был распущен и больше за всё правление короля не созывался. Дальнейшие годы правления Якова II - это череда притеснений протестантов, назначений министрами католиков, притеснения буржуазии. А также союз с французским королём Людовиком XIV (Королём-Солнцем) и Папой. Всё это привело к тому, что король потерял поддержку общества, армии и двух влиятельнейших партий: вигов (пробуржуазная партия) и тори (консерваторы-аристократы).
Революция на пороге
Яков II приходился дядей и тестем Вильгельму Оранскому, правителю Нидерландов. Последний - виднейшая фигура в протестантской Европе. В 1688 году Яков II усилил гонения на англиканское духовенство и рассорился с тори окончательно. Летом, в июне того же года, семь политиков от радикального крыла заговора - граф Т. Дэнби, граф Ч. Шрусбери, лорд У. Кавендиш, виконт Р. Лэмлэй, адмирал Э. Рассел, епископ Лондонский Г. Комптон и Г. Сидни - написали секретное приглашение Вильгельму. В нём заговорщики заверяли нидерландского штатгальтера в том, что 19 из 20 англичан будут рады видеть на троне короля-протестанта.
Послание переправил в Гаагу адмирал Герберт, переодетый матросом. Остальные заговорщики разъехались по стране, чтобы собрать войска и деньги на предстоящую войну с королём. В августе свою поддержку письменно обещал Вильгельму генерал Джон Черчилль. Несколько месяцев Вильгельм выжидал, опасаясь, что Людовик XIV двинет войска на Голландию, но французский король предпочёл вторгнуться в Германию. Это решило судьбу операции.
Осенью 1688 года Яков II осознаёт, что ему грозит переворот. Пытается смягчить гнев подданных: объявляет о восстановлении в должностях нескольких лордов-протестантов и закрытии католических школ. Но всё напрасно.
Вильгельм высадился на английском побережье 15 ноября 1688 года. С ним была армия из 40 тысяч пехотинцев (включая матросов) и 5 тысяч кавалеристов. Интервенты - почти полностью протестанты, среди них множество вигов-эмигрантов и пруссаков. На штандартах Вильгельма было написано: «Я буду поддерживать протестантизм и свободу Англии».
Ни одного серьёзного сражения между армиями Вильгельма и Якова II не случилось. От последнего на сторону интервентов вообще перебежало большинство военачальников, включая генерал-лейтенанта Джона Черчилля. Что-то похожее на сражение случилось 8 декабря 1688 года у Рединга. Сторонники Вильгельма одержали победу над войском Якова II (почти полностью католики-ирландцы).
От короля отвернулись все: буржуазия, протестантское духовенство, члены парламента, даже министры! Шоком стал отъезд в лагерь Вильгельма младшей дочери Якова II Анны. Брошенный всеми Яков II бежит в Лондон, пытается вступить переговоры с Вильгельмом, отсылает во Францию семью. Из страха за собственную жизнь тоже пытается бежать, но безуспешно. Короля ловят и доставляют обратно в Лондон, который успел присягнуть на верность Вильгельму. В конце декабря король Вильгельм III помог Якову Стюарту бежать во Францию.
К чему привела Славная революция
События 1688 года сыграли огромную роль в формировании ненаписанной конституции Англии. Так, при восшествии на престол Вильгельм подписал Декларацию о праве, которую затем начали именовать Биллем о правах. Билль провозглашал верховенство парламента в законодательной сфере. Король также отныне не вправе без согласия парламента приостанавливать действия законов, давать кому-либо иммунитет. Король также отныне не может взымать сборы в свою пользу без одобрения парламента. Найм новобранцев в армию также отныне возможен только с согласия парламента.
В здании парламента теперь гарантируется свобода слова. Преследовать кого-либо за сказанное в парламенте запрещено. Поданные имеют право обращаться к королю с ходатайствами, и никого нельзя за такие ходатайства преследовать. Запрещается требовать чрезмерные залоги, штрафы, применять наказания, не предусмотренные законом.
В годы реформ, последовавших за Славной революцией, Англия испытывает невероятный промышленный подъём. Славная революция, основы разделения властей, права, данные подданным, заложили фундамент будущего величия Англии.
Царствование Якова II было непродолжительно. Король-католик и сторонник Людовика XIV, как раз в это время отменившего Нантский эдикт, стал вопреки Тест акту назначать католиков на гражданские, военные и даже церковные должности, ссылаясь при этом на свое право отменять действие закона или освобождать известных лиц от подчинения закону. На том же основании, которого нация, однако, не признавала, Яков II объявил свободу богослужения, которою должны были прежде всего воспользоваться католики. Наоборот, англиканское духовенство, не желавшее читать в церквах королевскую декларацию об этом, подвергалось преследованиям. Нация терпела эти меры короля-католика, надеясь, что с его смертью престол перейдет к его дочери Марии, которая была протестанткой и была замужем за голландским штатгальтером Вильгельмом Оранским. Но у Якова II родился сын. Виги, еще в начале царствования Якова II сделавшие новую попытку восстания, за которую жестоко поплатились, решились не допускать, чтобы английский престол навсегда утвердился за католиками, и на этот раз тории склонились на их сторону. Из Англии к Вильгельму Оранскому была тогда послана просьба явиться для защиты протестантизма и свободы. Штатгальтер голландский принял приглашение, отплыл со своим флотом к берегам Англии, высадил свое войско и двинулся на Лондон, приветствуемый народом и даже королевскими войсками (1688). Яков II, всеми оставленный, поспешно бежал во Францию, а созванный Вильгельмом Оранским «Конвент», т. е. парламент без короля, признал, что английский престол сделался вакантным вследствие нарушения Яковом II своего договора с народом и отречения от власти, явствующего из его удаления из страны. На освободившийся трон были приглашены парламентом Вильгельм Оранский и Мария, но они должны, были подписать билль и декларацию прав , утверждавшую окончательно за нацией и парламентом их вольности и права (1689). Одновременно нонконформистам, за исключением католиков, была дана веротерпимость за то, что они в политической борьбе были против Якова II, несмотря на все его у них заискивания. Этот переворот, во время которого не было пролито ни одной капли крови, называется второй английской революцией (или Славной революцией ). Она была победою парламента над стремлением королевской власти к абсолютизму и в частности победою вигов над ториями.
Славная революция (англ. Glorious Revolution) - принятое в историографии название государственного переворота 1688 года в Англии, в результате которого был свергнут король Яков II Стюарт.
В перевороте участвовал голландский экспедиционный корпус под командованием правителя Нидерландов Вильгельма Оранского, который стал новым королём Англии под именем Вильгельма III. В годы правления Вильгельма III были проведены глубокие реформы, заложившие основу политической и экономической системы страны, в частности закладывается традиция, по которой власть монарха ограничивается рядом законоположений, установленных фундаментальным «Биллем о правах».
Считается, что Славная революция 1688 г. помогла обеспечить защиту прав собственности в Англии и стимулировать подъем капитализма. Д. Аджемоглу, С. Джонсон и Дж. Робинсон затем писали, что для английского Средневековья была характерна недостаточная защита прав собственности для землевладельцев, торговцев и первых промышленников, а укрепление прав собственности в конце XVII в. ускорило процесс финансовой и торговой экспансии.
Однако такие рассуждения имеют недостатки. Права собственности в Англии были относительно защищены с XIII в. Главной проблемой была не защищенность прав, а их феодальный характер. Феодальные права на землю включали широко распространенные «майораты» и «строгие урегулирования». Революция 1688 г. не оказала заметного прямого влияния на состояние прав собственности. Она произвела на свет лишь несколько указов, обеспечивших увеличение значимости парламента. Ее непосредственным результатом не стали увеличение гарантий прав собственности и ускорение темпов экономического роста или увеличение экономического веса буржуазии.
Последствия Славной революции 1688 года
Но у Славной революции действительно было два главных и знаменательных следствия.
- Во-первых, как подтверждают состояние законодательства после 1689 г. и скорость его трансформации, de facto изменился баланс сил между королевской властью и парламентом. Теперь важнейшие властные полномочия монарха должны были подтверждаться парламентом. Это подчеркнули Норт и другие авторы. Тем не менее констатация этих изменений мало помогает в объяснении реформ собственности и финансового управления, которые были необходимы, чтобы поддержать рост капиталистической экономики. Власть и энергия возрастающего буржуазного класса были необходимы, чтобы изменить укоренившиеся интересы в полуфеодальной и привязанной к земельным отношениям системе прав собственности. Но это не происходило непосредственно после 1688 г.
- Во-вторых, события 1688 г. привели к принципиальным изменениям в иностранных союзах, следствием чего стало участие во многих войнах, включая Семилетнюю войну 1755-1763 гг., обусловленное в том числе и увеличенной de facto роли парламента. Это стимулировало проведение реформ британского государства. Реформы требовались, чтобы сделать возможным финансирование войны за счет государственных обязательств. Финансовая и административная революции начала XVIII в. были прямым и непосредственным результатом событий 1688 г. Следовательно, финансовые и военные потребности государства больше, чем непосредственные интересы и действия возрастающей буржуазии, обеспечили главные стимулы для изменений в 1688-1750 гг.
Институциональные изменения, особенно в законах и в политике, соединенные с потребностями обеспечения войны продукцией промышленного производства, в конечном счете уменьшили препятствия для роста влиятельности промышленников и торговцев. Последние, в свою очередь, выигрывали от расширения британской торговли и Британской империи. К 1760 г. социально-экономические результаты этого процесса стали заметны.
Затем промышленный подъем набрал ход, ускорились реформы прав собственности на землю с тем, чтобы эти права можно было использовать как залог при привлечении промышленных и коммерческих инвестиций. Новые прибыльные возможности, которые открылись перед консервативными лендлордами, помогли преодолеть их сопротивление реформам.